- У нас с Давидом разные вкусовые предпочтения, - улыбалась девушка, - так что на твой вкус. А, пока ты будешь продумывать свое выступление, мы покатаемся.
Про себя Татьяна подумала, что вместо песен ухажер будет искать пути отступления, и снова усмехнулась.
Она давно не стояла на коньках. Взяв в аренду ролики, сделала первый круг, осторожно цепляясь за бортик. Потом несмелая попытка проехаться самостоятельно – сын искренне смеялся над маминой неуклюжестью. Родительница улыбалась в ответ – стеснения от своих навыков она не испытывала, наоборот была рада, что может повеселить ребенка и подурачиться вместе с ним. Спустя несколько падений на многострадальное место, откуда ноги растут, она катила по импровизированному стадиончику вполне уверенно, то держа сыночка за руку, то играя с ним в догонялки. В этот момент она была счастлива. Ее малыш светился радостью, и ей ничего больше не нужно – лишь видеть его улыбку и горящие глаза.
Стас наблюдал за ними, сидя за столиком – маленькое семейство, получавшее удовольствие от общения друг с другом. Их забавы и раскрасневшиеся от этого лица будили в душе непонятное тепло, и в то же время раздражали. Он чувствовал себя лишним на этой ярмарке развлечений. Все-таки к семье он пока не готов, как и к детям, тем более чужим. В отношениях с Таней его всё устраивало. Раньше. Пока не осознал, что влюбился, что необходимо двигаться дальше. До того, как познакомил с матерью. Сейчас понял, былого не вернуть. Или врозь, или неразлучно на её условиях, главным из которых являлся мальчишка.
Вдоволь порезвившись с сыном и так ни о чем не договорившись со Стасом, Татьяна, довольная проведенным временем, приблизилась к столу с уже переодетым ребенком.
- Вы уже собрались? – удивился шатен.
- Да, пора домой, - согласилась девушка, обнимая мальчика за плечи. А сынишка обреченно вздыхал о том, что время веселья подошло к концу и нужно возвращаться в родные пенаты. Он разглядывал снующих по катку детей, обедающих в кафе людей, но когда его взгляд падал на руки, сжимающие сумку с новыми роликами, счастливо улыбался. Теперь можно кататься и на школьном стадионе, а сюда вернуться, когда совсем станет холодно.
- Ты могла бы сказать мне, - продолжал разговор мужчина.
- Что я и сделала, - хмыкнула брюнетка в ответ.
- Я думал, мы поедем вместе, - расстроено и немного с упреком произнес не прощеный ухажер. – В конце концов, я обещал для вас спеть.
- О! Ну, это меняет дело, - рассмеялась Таня. – Ради бесплатного концерта мы подождем звезду на улице.
Простите за непостоянство продолжений и маленькие кусочки! Я очень стараюсь порадовать Вас, дорогие читатели, и боюсь разочаровать)
Но Вам спасибо за терпение), за лайки и репосты, за награды - это вдохновляет и дает надежду на то, что я не безнадежна, как автор)))
Глава 23
Октябрьская ночь окутывала холодом. Деревья, все ёще одетые в листву, горели багряными красками в свете фонарей и витрин. Совсем скоро землю застелет ярким ковром из листьев. Влажный воздух после вечернего дождя пробирался под одежду ледяными пальцами, но руки мужчины согревали. Он нежно целовал её в носик и в уголок рта.
- Какая же ты холодная, - шептал он на ушко, обдавая теплом своего дыхания. - Вся дрожишь.
Девушка крепче прижалась к мужской груди, будто пыталась закутаться, как в пуховое одеяло, в его объятия.
- Я замёрзла, - жалобно проговорила она ему в губы.
- Потерпи, малыш, скоро приедет такси, - успокаивал кавалер свою спутницу, закрывая полами кожаной куртки от ветра, прижимаясь своей щекой к её. - Мы поедем домой.
Хрупкая, как фарфоровая статуэтка, дрожащая как осиновый лист, с черными, как ночная тьма, волосами, развевающимися атласными лентами на ветру, и темными, словно глубокий омут, глазами женщина стояла рядом с невысоким, широкоплечим молодым человеком. В этот миг, казалось, весь мир затаился, оставив их наедине друг с другом. Ночь еще не окончилась. Еще так много можно успеть, но еще больше нужно сказать...
Этот день выдался насыщенным событиями и открытиями. После Роллердрома довольный Давид с Татьяной, а с ними и Стас, поехали домой. Сын так и не услышал, как поёт мамин ухажёр. Мужчина оправдался отсутствием гитары в их жилище – без нее, мол, никак. Но от идеи подарить красивой женщине песню в собственном исполнении не отказался.