Презрение, перемежающееся брезгливой жалостью,- всё, чего Рыбкины заслуживают, и именно его они со стороны Кати и получают, только не понимают этого.
А ей талдычат - учись, учись, выходи в люди… В общем, наверное, правильно, только до последнего времени ходить в школу Кате было ещё скучнее, чем сидеть дома. Что там хорошего? Тупые рожи одноклассничков, одни и те же разговоры между девчонками, пугающе похожие на фантазии Галины. Катя легко представляла себе своих ровесниц лет десять спустя - и получалось, что большая часть из них кандидатки на то, чтобы превратиться в копию её же тетки. А те, кому повезёт «удачно устроиться», повторят путь её матери Анны. Весёленькая перспектива получается.
Катя в школе старалась ничем особо не выделяться, чтобы не заслужить клеймо белой вороны и выскочки, а то получится ещё хуже. Училась ни шатко ни валко, с троечки на четвёрочку, и ладно. Какой смысл стараться, высовываться, кто её усилия оценит?
Правда, в последнее время наметилось хоть какое-то разнообразие. Луч света в тёмном царстве - новый учитель литературы и русского. Для начала, странным было само по себе появление в школьном бабьем царстве педагога-мужчины. И вообще, этот Константин Романович Кате решительно не понравился, и она ему тоже. На первом же уроке он выставил её из класса за какую-то дерзость, показав, что совершенно не способен справиться с ситуацией более цивилизованно, никому не затыкая рот. Но потом вдруг высоко оценил несколько её последних сочинений и даже сказал, что у Кати есть ум и безусловный талант. Ничего себе! Девчонка искренне удивилась и решила на время притихнуть и присмотреться к учителю повнимательнее. Оказалось, что он не так уж безнадёжен. И с ним, во всяком случае, есть о чём поговорить.
А ещё он симпатичный. Очень. И одинокий - слухами земля полнится, а слушать и слышать Катя умела неплохо. Дома привыкла больше молчать, а не трепать языком, там и без неё пустых болтунов хватало с избытком. Так что ей не составило труда выяснить, что Константин Романович не женат и живёт один на съёмной квартире.
Здесь есть чему позавидовать. Катя бы, пожалуй, тоже предпочла гордое одиночество постоянному навязчивому окружению родственников, от которых абсолютно некуда скрыться. Но, с другой стороны, человек, хочешь не хочешь, существо сугубо общественное, и при таком положении вещей Константин Романович должен проявить определённый интерес к тому, чтобы обзавестись некоей близкой душой. По зрелом размышлении Катя пришла к выводу, что на роль такой души идеально подходит она сама. Вопрос в том, каким образом донести эту простую мысль до учителя. Стать для него не частью серой безликой массы, не «работой», не зелёной девчонкой, а кем-то несравненно более важным и значимым.
То есть, если логически развивать мысль, они с Константином Романовичем вполне могли бы стать друг для друга истинным спасением. И Катя не видела ни одной причины, почему бы этому не осуществиться.