Не дав ему договорить, она снова полезла обниматься, но Гонсалес резко отстранился и, теряя остатки терпения, прикрикнул:
— Не дури, кому говорю!
— Игорь, да что с тобой? Я тебя просто не узнаю! — воскликнула Рига, — И это знаменитый половой террорист, за поимку которого обещана большая награда? Ну чего ты боишься, кого? Мой ни о чем не догадывается, ты сам знаешь! Я ради тебя тоже многим рисковала — и никогда об этом не говорила. А ведь я, между прочим, если что, потеряю гораздо больше, — она, похоже, завелась всерьез. — Ты же обещал, что у нас ничего не изменится. Помнишь, мы праздновали твою победу в ресторане? Я так радовалась, что ты сможешь поправить свои дела. Вела себя как дура: еще тосты говорила в честь твоей женитьбы…
— А потом у нас была сумасшедшая ночь, — напомнил Гонсалес, — Милая, прошу тебя, потерпи. Ты же знаешь, это только ради дела. Ты ведь у меня умница.
— Ладно, извини за небольшой разбор полетов. Просто испугалась, что теряю тебя, вот и решила о себе напомнить… Значит, как договаривались? Сегодня вечером встретимся? — требовательно заглядывая ему в глаза, спросила Рита.
— Извини, сегодня никак! Ты вообще слышишь, что я говорю? — вконец отчаялся Игорь, не представляя себе, как ему удастся разрулить эту кошмарную ситуацию.
Его спасло то, что у Риты зазвонил мобильный, и спустя секунду она уже ворковала с супругом, как самая любящая и покорная жена:
— Да, дорогой… Конечно, милый, как скажешь… Ну, до встречи. Бай-бай, — закончив, она снова обратилась к Гонсалесу: — Расслабься, образцовый семьянин, сегодня твоей жене крупно повезло: медовый вечер с любовницей отменяется. Мой благоверный остро нуждается в обществе настоящей леди.
— А ты здесь при чем? — не удержался он.
— Ах ты, поросенок! — притворно возмутилась Рита. — Немедленно требует к себе, наверное, будет встреча с каким-то нужным человечком — хочет женой козырнуть. Аты меня на прощание не пожалеешь? Знаешь, какая скука — эти деловые встречи. Сиди, улыбайся, делай вид, что тебе интересно… А может, — со вздохом предположила она, — он просто соскучился, такое с ним тоже случается. Я позвоню. А ну-ка, быстро начинай обо мне мечтать! — И Рита поспешно упорхнула, к величайшему облегчению Игоря.
Таня, с трудом справившись с головокружением, поднялась на ноги. Слава богу, Надюшка успокоилась и занялась своими куклами и мишками.
В этот момент позвонил Игорь:
— Привет, Танюш, как вы там?
— Замечательно, — ответила она, — я уже тысячу лет так не бездельничала, как сегодня. Меня, честно говори, совесть мучит: бедный Игорь, сидит в офисе, как прикованный, работает, а мы тут баклуши бьем… Ты скоро?…
— Уже лечу домой! — весело отрапортовал Гонсалес.
Таня с Надей поспешно отправились на кухню готовить ужин, чтобы достойно встретить изголодавшегося главу семьи. Вскоре на плите подрумянивалась курица, был нарезан салат.
— Надюш, — попросила Таня, — достань, пожалуйста наши красивые тарелочки.
— А почему красивые?
— Ну, у нас ведь праздничный ужин, — объяснила мать.
— Поэтому ты все вкусное готовишь? А ты скажешь дяде Игорю, что я тебе помогала?
— Конечно, скажу. Он знаешь как обрадуется! — улыбнулась Таня.
— Мне его теперь надо напой называть, да? Бабушка говорила, что можно говорить, как я сама захочу, — расставляя тарелки, проговорила девочка.
— А как ты хочешь? — несколько напряженно спросила Таня.
— Дядя Игорь. Он не обидится?
— Мне кажется, что так будет даже лучше — и для тебя, и для него. А вот когда вы с ним подружитесь, привыкнете друг к другу — тогда и будешь называть его папой, если захочешь.
— Мам, может, поторопишь дядю Игоря, а то я голодная… — попросила девочка, оглядывая накрытый стол, но тут в дверь позвонили. Таня рванулась было открывать, но у нее снова закружилась голова, так что пришлось поспешно присесть, а к двери помчалась Надюшка с криком: — Ура, пришел!
— Надя, не открывай, надо спросить… — несколько запоздало напомнила Таня, но было поздно. В кухню уже вернулась дочь, и не одна. Следом за ней с медвежонком в руках вошел Сергей.
— Давай ты сразу уйдешь, пока мы не наговорили друг другу… — начала Таня, неприязненно глядя на него. — Как ты вообще посмел переступить порог этого дома — после того, что сделал?!
— Согласен, я поступил глупо, даже подло… Сам не знаю, что на меня нашло, — убито пробормотал Никифоров.
— Уходи, прошу тебя, и забудь сюда дорогу. Оставь, наконец, в покое нашу семью, — потребовала Таня.
— Мама, так нечестно, — вступилась за отца Надя. — Пусть Сережа все скажет. Мне его жалко.