— Как это? У нее же сердце… — Для Тани это было очевидно.
— Е-мое, пять лет, — проникся бедой сестры Дима.
— Только я не понял: а что ж ты на себя вину взяла? — спросил Виктор. — Ты же вроде не полная дура…
— Так ведь подпись-то была моя, — вздохнула Таня, — Куда денешься.
— Подожди. Тебе Горин подсовывал эти бумажки и заставлял подписывать, так? Тань, что молчишь? Он заставил тебя?! — настаивал брат.
— Он не заставлял, — помолчав, ответила Таня. — Но… тогда все было так сложно… у него должен был родиться ребенок, — она кивнула в сторону Гали, — Я не хотела, чтоб ваш ребенок рос без отца.
Галину затрясло.
— Я б там не выжил, — мрачно признался Дима.
— Да, Дим, тебе там было бы трудновато, — согласилась Таня. — Мне повезло, я Надюшку ждала. Это меня и держало.
— Там же одни воры да убийцы. Обижали тебя?
— Нет, но если бы не Вика — просто не представляю, как бы все обернулось, — покачала Таня головой.
— А она за что сидела? — Виктору непременно нужно было выяснить все до конца.
— Человека сбила машиной, случайно. Нас почти одновременно освободили. Условно-досрочно. Надюше тогда чуть больше года было.
— А где ж ты была столько времени? — не поняла Тамара.
— В Ханты-Мансийске, у Вики. Они с Толей нас приютили. Толя — ее муж. Очень хорошие люди. Надю любят, как родную внучку. Толя меня на работу устроил. Ну, вот, собственно, и все. Поработала в Ханты-Мансийске, окончила институт и вернулась заново покорять Москву.
— Тань, а как же… — начал было Дима, но тут вернулись Вера Кирилловна с Надей, и малышка весело защебетала:
— Мам, мы с бабушкой птичек кормили. Давай тоже птичку купим. Я ее кормить буду.
— Надюша, — крепко прижимая дочку к себе, спросила Таня, — а ты подумай: тебе бы понравилось в клетке жить?…
С утра Миша быстро собрался и отправился в институт, прихватив тетрадку с недописанной курсовой, а Сергей только-только стал одеваться, чтобы ехать на работу, как у него зазвонил мобильный телефон.
— Привет, как дела? Ты на работе? — Баринова, похоже, взяла за правило интересоваться делами мужа по несколько раз на дню. Обычно Никифорова это ужасно раздражало, но сегодня…
— Ты очень вовремя, — ледяным тоном проговорил он. — Я тут узнал один секрет.
— Какой именно? У меня столько секретов — я сама в них путаюсь. Ты о чем? — по голосу было прекрасно слышно, как напряглась Татьяна.
— О Тане Разбежкиной. Не делай вид, что не понимаешь. Ты знала, что Таня вернулась?
— Да, ну и что? А кто мне говорил, что у вас все в прошлом? — Баринова вовремя вспомнила старую истину о том, что лучшая защита — это нападение.
— А чего ж ты не сказала, где она была?
— В каком смысле? Чего она тебе наплела? — Татьяна отчаянно пыталась спасти положение.
— Много чего. Оказывается, она в Ханты-Мансийске жила. А ни в каком не в Норильске.
— Прости, я не знала, что для тебя это так важно. — Если бы Сергей сейчас мог видеть свою жену, его бы весьма удивило выражение облегчения, возникшее на ее лице. — Ты сказал, что хочешь ее забыть. Я поверила.
— И решила помочь? Я правильно тебя понял? Ну что ж, получилось замечательно.
— Извини.
— Это все, что ты хочешь сказать?… — удивился Сергей ее спартанской выдержке.
— Да. Когда приедешь?
— Я не приеду, — помолчав, ответил Никифоров. — Дел много.
— Тогда я прилечу, нам нужно поговорить, — предложила Татьяна.
— Вот только этого не надо, — поморщился Сергей, — Если беспокоишься из-за Тани, то зря: тут действительно все в прошлом — она на меня НОЛЬ ВНИМАНИЯ.
— Ну правильно, а ты на что-то рассчитывал? У нее семья, любимый муж. Сережа, послушай…
Но Никифоров прекратил разговор и в совершенно растрепанных чувствах поехал в офис. Там, пытаясь чем то себя занять и отвлечь от тяжелых мыслей, он не придумал ничего лучшего, как совершенно по-детски заняться рисованием. 11опыталсн изобразить избушку ни курьих ножках и так увлекся, что опомнился, лишь когда прямо перед его носом на стол тяжело упал конверт Сергей поднял глаза — и увидел Олега Эдуардовича Баринова.
— Что это? — Сергей открыл конверт и двумя пальцами, почти брезгливо, как мокрую кошку из лужи, извлек оттуда билет на самолет.
— До Барселоны, — уточнил Баринов. — И поторопись. Тебе же еще за вещами заехать надо.
— А я никуда не собирался, у меня работа, — пожал плеча ми Никифоров.