— Ну вот, так я посуду не домою! Да-да, я слушаю, — она взяла трубку.
— Танечка, это Игорь.
— Здравствуйте, Игорь, — тепло улыбнулась Таня. — Хорошо, что вы позвонили.
— Я еще раз хотел сделать комплимент вашей красавице-дочери, — произнес Гонсалес. — И еще, знаете, какая у меня любимая картина? «Святая Инесса» Рибейры. Кстати, вы очень на нее похожи.
— На картину? — засмеялась Таня.
— На святую Инессу, которая на картине.
— А почему не на какую-нибудь рафаэлевскую Мадонну?
— Потому что у вас глаза именно как у святой Инессы.
— А этот художник… Рибер, вы говорите? Он итальянец?
— Рибейра, — поправил Игорь. — Испанец.
— Ах, испанец! Тогда понятно, почему я не Мадонна, а святая Инесса. Это в вас говорят испанские корни.
— Не знаю, не знаю. Я вообще люблю испанскую живопись. Итальянскую, кстати, тоже. А вы?
— Мама, пойдем, — принялась Надя теребить Таню, показывая на книжку.
— Сейчас, Надюша, — сказала та девочке и продолжила беседу с Гонсалесом: — А меня воспитывали на передвижниках и соцреализме. Правда-правда. Но итальянцев я тоже люблю.
— Ну, мама! — настойчиво повторила дочь, — Пойдем читать. Мама!
— Надя, ну что такое? Ты можешь подождать пять минут? Ты же видишь, я разговариваю. Извините. Тут дочка пришла.
— Ну и не надо. Ну и пожалуйста, — надулась Надя, усаживаясь на стульчик и раскрывая книжку, будто собралась читать сама.
— Извините. Дочке пора спать, а я обещала ей почитать на ночь, — огорченно произнесла Таня.
— Это вы меня извините, я вас заговорил. Еще одну секунду. Танечка, я хочу попросить вас о встрече.
— Какие-то вопросы по объединению?
— Можно и так сказать. Я приглашаю вас на свидание.
— Я не знаю, — обрадованно и в то же время смущенно проговорила Разбежкина. — Надо понять, что с работой. Я позвоню завтра.
— Буду ждать, — ответил Игорь и разъединился.
— Ну что, пойдем? — Таня повернулась к дочери. — Какую сказку читать будем? Надюшка, а ноги-то совсем ледяные. Давай-ка я тебя отнесу.
— Я сама, — вывернулась Надя.
— Ну, сама так сама. Побежали скорей под одеяло греться. И про Золушку читать.
— Мне бабушка почитает, — отрезала девочка, которой, главным образом, нужно было добиться, чтобы мать побыстрее прекратила разговор с неприятным дядей. Не угодившим Наде прежде всего тем, что он — не Сережа.
Миша чувствовал себя значительно лучше, и сегодня Сергей не очень переживал, оставляя его в одиночестве и собираясь в офис.
— Так. Вроде все взял. Тебе правда ничего принести не надо? — Да правда, правда, — отмахнулся брат. — Что я, совсем инвалид? Чаю себе не налью? Вали на свою работу.
— Считай, уже отвалил. Суп не игнорируй: разогрей и съешь обязательно, а то знаем мы вас — будешь сидеть на бутербродах.
— Сидеть на бутербродах — брр! — Михаила передернуло от такой перспективы. — Гадость какая: и жирно, и неудобно.
— И кто бы это мог быть? — спросил Сергей, услышав звонок и отправляясь открывать. — Да, Мишка, таблетки не забудь принять…
— Не беспокойся: и суп приму, и таблетки разогрею.
— Бывают же приятные сюрпризы! — Сергей вернулся в комнату вместе с Ниной. — Вот теперь я спокоен: с такой сиделкой не пропадешь. Нин, ты с работы, случаем, не уволилась?
— Так у меня начальница золотая — входит в положение, — пояснила Перепелкина. — А ты беги давай, а то опоздаешь, Горин разозлится.
— Бегу, бегу. Нинуль, суп в холодильнике, второе — на плите…
Лекарства на столике, — подхватил Миша, — брат убогий — в постели, за ним глаз да глаз, без тебя, благодетель, не разберутся…'.
Дождавшись, когда Сергей, наконец, захлопнет за собой входную дверь, он тут же поднялся и сказал Нине, отправляясь в ванную:
— Надо бы душ принять…
Не успел он включить воду, как снова раздался звонок.
— Нин! — крикнул Миша из ванной. — Вроде звонит кто-то.
— Слышу, сейчас посмотрю, — к немалому Нининому недовольству, это оказалась Катя Рыбкина, которая, переступив порог, тут же устремилась в комнату.
— Ну куда тебя несет? — заворчала Нина. — Хоть бы обувь сняла, я только полы помыла.
— Тебя куда ни пусти — всюду полы мыть начинаешь. Узкая у тебя специализация. Где Миша?
— В ванной Миша. Видишь, ему уже лучше, и он не один. Тебе-то от него чего надо? — Нина всем своим видом показывала, что Кате здесь делать нечего.
— Хочу проведать боевого товарища.
— «Боевой товарищ»! Помолчала бы. После этих твоих боев у него все бока в синяках. Спасибо, ребра целы. Ты чего сюда пришла?