— Ну, ты, мать, даешь. Лихо рулишь. Как будто родилась начальницей, — восхитилась Таниной деловой хваткой Баринова, усаживаясь в кресло.
— Нет, родилась я тихой и скромной девочкой. А стать командиром эскадрона жизнь заставила, — усмехнулась Таня и, зная манеру подруги придерживать основную тему разговора напоследок, поначалу болтая ни о чем, сразу перешла к делу: — Что у тебя? Ну, выкладывай. По глазам вижу, что-то сказать хочешь.
— Ты даже не представляешь, что сегодня было! — придвинулась Баринова поближе к ней. — Мы с Серегой такую ночь провели… Даже в самый первый раз такого не было! До самого утра не заснули. Все-таки он меня любит.
Карандаш, который Таня крутила в руках, вдруг с треском сломался, и она выбросила обломки в мусорную урну.
— Может, сбежим, посидим в кафешке? — предложила Баринова.
— Да что ты, Тань. Некогда мне. Вот, видишь? Пью кофе на рабочем месте, а закусываю особо невкусными сотрудниками. Я теперь себе спуску не даю, во все мелочи вникаю. Как-то не хочется дважды ступать в одну и ту же… коровью лепешку.
— Понятно. На работе суета и томление духа. Ну а как на личном фронте?
— Ну, я же говорю, времени нет. Так что у меня теперь и личная жизнь — без отрыва от производства, — Таня смущенно опустила глаза. — Ну, познакомилась тут кое с кем… Сначала переговоры, совещания. А потом…
— Та-а-ак. Ну-ка, с этого места поподробнее.
— Я прихожу утром на работу, а мой кабинет весь в цветах, представляешь? — начала Таня, которой, конечно же, не терпелось хоть кому-нибудь рассказать о своей дивной новой жизни. Лиха беда начало — дальше слова полились рекой.
— …А вообще, с ним очень легко, как со старым другом. Внимательный, заботливый. С одной стороны, в осаду взял, а с другой — очень деликатен. И главное, без этого светского почтового лоска, свойский какой-то.
— А имя у него есть?
— Имя? — Таня перестала улыбаться и выдержала паузу. — Игорь. Его зовут Игорь.
— Слушай, прямо идеальный мужчина! — Баринова испытала чувство невероятного облегчения — даже голова закружилась. — Как-то даже не верится!
— Я не виновата, он и правда такой…
— Эх, а у меня такого не было, чтобы и цветы, и задушевные разговоры, и обзорные экскурсии по местам детства. А с Надюшкой он как?
— Он-то хорошо, пытается подружиться. Она пока что-то не очень, — призналась Таня.
— Слушай, хоть бы одним глазочком взглянуть на эту природную аномалию. У меня грандиозная идея: а давай сегодня вечером вместе в ресторан закатимся, а? Я с мужем, ты с любимым… — предложила подруга. — Ну, с этим Зорро своим. С Игорем. Если он такой замечательный, может, мы свингерскую вечеринку устроим, а?
— Это как? — во все глаза уставилась на нее Таня, услышав незнакомое слово.
— А это когда партнерами меняются, — охотно просветила ее подруга. — Махнем не глядя? Шучу, шучу, — засмеялась она, заметив, как Танины глаза совсем уж ошалело округлились, — Просто дружеский ужин! Ну, договорились?…
Жанна, на глаза которой так весьма некстати попался выпавший из Нининой папки листок, ворвалась в кабинет мужа в самом грозном настроении.
— Это что же получается, — начала она, — почему я не в курсе твоих грандиозных планов?!
— Пока я президент этой компании, — проворчал Вадим, — я сам буду решать, кого и о чем мне ставить в известность.
— Ах, господин президент, простите! — язвительно проговорила Жанна. — Ясное дело, жена должна на кухне сидеть, борщи варить и в серьезные мужские дела не встревать!
— Я рад, что до тебя, наконец, дошло, — улыбнулся Горин.
— Нет, милый, — возразила жена, — я здесь тоже не кукурузу охраняю. Сколько лет я этой компании отдала, да и тебе, дураку! Так что будь любезен со мной считаться!
— Посчитаюсь, не сомневайся. Я уже сказал. Сам все решаю.
— Значит, сам? Правда, что ли? Да ты сам штаны застегнуть забудешь! Я, значит, полжизни на него угрохала, а теперь он меня еще, благодетель, и в жены взял — бесплатную домохозяйку завел! Готовь ему жратву и не вякай! — Жанну заносило все больше.
— Во-первых, — уже с неприкрытой злостью заметил Вадим, — я что-то не припомню, когда ты последний раз готовила мне хотя бы завтрак. И когда первый, кстати, тоже. А во-вторых, на аркане никто тебя в загс не тащил.
— Ты меня теперь и завтраками попрекать будешь? Ну, знаешь… Видеть тебя не хочу! Домой лучше не приходи! Моральный урод, вот ты кто!
— Ну вот, жертв и разрушений не зафиксировано, — удовлетворенно отметил Горин, оглядывая кабинет после ее стремительного ухода. — Можно продолжать работать!