Ну, тогда и говорить но о чем. Может, это и к лучшему, — Таня взяла состава ромашки и протянула их Никифорову. — Иди к жене, ей сейчас очень плохо. Не будь подлецом… хотя бы в этот раз.
Нс глядя больше на Сергея, она вышла из офиса и подошла к машине Игоря.
Есть одна проблема, — с ходу начал тот. — Ее легко решить, если ТЫ скажешь мне правду. Я тебе нужен? Или, как было сказано, ты просто меня используешь… ну, как лекарство от боли?
— Что ты хочешь услышать? — помолчав, спросила Таня. — Да, когда-то я любила Сергея, — призналась она, — но сильно обожглась. Слава Богу, это все в далеком прошлом.
— Я не о прошлом. Я хочу знать, что в настоящем… и в будущем, если оно у нас есть. Т1ы же знаешь, я готов ждать, сколько нужно, но хотелось бы знать…
Таня шагнула к Игорю, и он обнял ее. Никифоров, выбежав вслед за ней из офиса, увидел, как Таня и Гонсалес, не замечая ничего и никого вокруг, прильнули друг к другу в долгом поцелуе. Швырнув на землю ромашки, Сергей сел в свою машину и резко сорвался с места.
— Ого, раньше за ним такого не наблюдалось, — заметила Таня его лихачество.
— Совершенно согласен с предыдущим оратором: таких лихачей прощать нельзя! Да, простить нельзя, а вот понять можно: человек только что расстался со своими иллюзиями.
— Вообще-то, машину он водит здорово… — протянула Разбежкина.
— Ну что мы вес о нем да о нем. Нс пора ли и о себе подумать? Есть важный разговор.
— О чем?
— Узнаешь. Всему свое время, — Игорь дождался, когда Таня сядет в машину, и они отправились пообедать.
Сидя за столиком, Таня улыбнулась:
— Слово предоставляется… сейчас товарищ скажет всем нам, что же такое важное он имел сообщить.
— Можно сидя? — осведомился Игорь. — Дамы и господа! Недавно я совершил открытие: теперь я знаю, как подружиться с Надей. Совсем скоро мы с ней станем такими друзьями, что… ну просто не разлей вода.
— Регламент, — Таня постучала ножом по фужеру. — Прошу говорить по существу.
— А я и говорю по существу. Что может быть важнее, чем это? Как же иначе ми сможем жить вместе?
— Эго что, предложение руки и сердца?
— Так ты выйдешь за меня? — Он накрыл ее руку своей.
— Не торопи меня, пожалуйста. Все не так просто, как тебе кажется. Я должна тебе кое-что рассказать о своем прошлом, — медленно проговорила Разбежки на, — но это не так-то легко.
— Ты изменила Родине в особо крупных размерах? С особым шумом подрывала национальную экономику? Возглавляла хорошо организованную преступную группировку? — засмеялся Гонсалес. — Да что бы ты ни сделала, я отпускаю тебе все грехи!
— Зачем нам торопиться? Мы; ведь совсем недавно познакомились, вообще еще мало знаем друг друга. А я вот слыхала — не знало, правда или нет, — что некоторые женятся надолго… а то и на всю жизнь, — грустно произнесла Таня, просто не в силах вот так взять и рассказать ему всю правду о своих злоключениях.
— Наемное, в чем проблема? Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Вот у меня на сердце давно лежит огромный камень. Однажды в юности я залез в буфет, из отцовской бутылки коньяка отпил изрядное количество, а уровень жидкости восстановил чаем. И надо же было такому случиться, что вечером к отцу приехал старинный приятель… Вот такие у меня были в юности преступные наклонности. Ты меня простишь?
— А на зэчке — слабо жениться? — решилась Таня. — Я ведь совсем недавно сидела… по серьезной статье.
Игорь ничего не ответил.
— Ну как, — продолжала Таня, — тебе уже не хочется жениться? И вообще, не вижу на твоем лице удивления. Необязательно падать в обморок, но удивиться, хотя бы из вежливости, ты мог бы.
— С какой стати? Я про тебя все знаю с тех пор, когда собирал сведения о вашей конторе, — абсолютно спокойно ответил Гонсалес.
— И даже виду не подал? — потрясенно спросила Таня.
— А зачем? Я что, должен выбирать жену по анкете, а не сердцем? Итак, ваше последнее слово?
Не удержавшись, Таня притянула Игоря к себе и поцеловала.
— Это надо понимать, что ты за меня выйдешь?
— Тебе расписку написать?… Знаешь, даже обидно немножко: и гак долго прикидывала, как тебе все сказать, репетировала… а ты, оказывается, все знал.
Нс все. Я не знал, что для тебя это так важно… Может, поговорим теперь о том, что впереди? Я слыхал, что одна свадьба — как два пожара или три переезда. Так что пора…
Не беги впереди паровоза, — охладила Таня его пыл. — Для начала надо установить дипломатические отношения с Надей. Я не хочу, чтобы ты был ей отчимом…