Татьяна лукаво улыбнулась, но промолчала.
— Доброе утро, — кивнул всем, входя в гостиную, Олег Эдуардович.
— Привет, пап. Ты чего такой хмурый? Неприятности? — насторожилась Татьяна.
— Что? Да нет, небольшие проблемы на работе, — рассеянно отозвался Баринов.
— Ты сейчас все свои проблемы забудешь, — торжественно возвестила дочь, — Раз уж все в сборе, хочу сообщить приятную новость: я беременна.
— Точно?! — первой опомнилась Яна.
— Если б не точно, — кивнула Татьяна, — я бы не говорила.
— Теперь ясно, почему ты так ешь, — проворчала мать. — Прощай, фигура. И на внешности беременность плохо отражается.
— Я не поняла: никто не рад? — Татьяна растерянно переводила взгляд с одного из присутствующих на другого, но восторга действительно никто не выказывал.
— Пойду я, сырники сделаю, — поспешила удалиться Туся.
— Ну что ж, я очень рад, — наконец, проговорил Олег Эдуардович. — Ты, главное, не волнуйся. Питайся вот нормально. А ребенка мы вырастим.
— Что значит «мы вырастим*? — уставилась на него дочь. — У него будут мама и папа.
— Татка, — поморщился Баринов, — ты не думай сейчас об этом. А пала этот…
— Как только Сергей узнает о ребенке — все изменится, — стояла на своем Татьяна. — Вот уж не думала, что вы так воспримете! — Она резко встала.
— Ты куда? — спросил отец.
— Уезжаю, — отрезала Татьяна. — Буду жить с мужем.
— Ни в коем случае! Не надо, он ведь… — начал Олег Эдуардович, пытаясь ее удержать, но дочь даже не обернулась. — А тебе аппетит ничто не испортит! — набросился он на супругу, продолжавшую, как ни в чем не бывало, потягивать свой любимый зеленый китайский чаек.
— Не жалуюсь, — пожала Яна плечами.
В квартире Разбежкиных раздался звонок.
— Билеты, наверное, принесли, — сказала Вера Кирилловна высунувшейся из домика Наде и пошла открывать. — Надо же, как быстро.
Она ошиблась. В дверях стоял Сергей.
— Вера Кирилловна, я пришел со своим топором — можете сразу меня казнить… Но хотелось бы сначала слово молвить… последнее.
— Ну входите, раз уж пришли, — вздохнула пожилая женщина.
— А где Надюшка? — сразу спросил Никифоров, входя в комнату. Вера глазами показала ему на домик. — Это ее чемодан? Интересно, куда это она собралась? — Но девочка и не подумала ответить или вылезти из своего убежища. — Уже переезжаете?
— Нет, — холодно возразила Вера Кирилловна. — Я решила съездить на родину.
— В Тупилки? — уточнил Сергей. — А Надя?
— С Надей Томочка посидит. Извините, мне собираться надо, — больше всего Вере хотелось, чтобы Сергей убрался куда-нибудь подальше, но как раз этого делать он явно не спешил.
— Я вас не задержу, — начал он. — Вчера… я не знаю, что со мной случилось… Как с ума сошел. Да еще ребенок видел… ужасно. Вера Кирилловна, если бы вы знали, как мне стьщно. Вот говорят: «Сквозь землю готов провалиться», — теперь я знаю, что это такое.
Вера Кирилловна не имела никакого желания выдавать ему индульгенцию и просто молчала.
— Эх, — протянул Никифоров, — если бы Надюшка была дома, она бы меня простила.
— А вот и нет, — отозвалась девочка, неохотно вылезая из домика. На Сергея она даже не взглянула и уселась за стол спиной к нему.
— А я все же надеюсь, что ты меня простишь, — не сдавался Никифоров, — И мама твоя тоже простит, ты же знаешь, что я вас обеих очень люблю.
— Ага, очень-преочень, — язвительно проговорила Надя.
— Да, — повторил Сергей, — очень люблю. И тебя, и маму.
— А я тебя — нет. И мама не любит, потому что ты хотел ее побить!
— Я думаю, — вставила Вера Кирилловна, — что вам лучше уйти: мы только-только стали успокаиваться. Может, потом, когда-нибудь…
— Да-да, вы правы. Я тут… как соль на рану. Я потом приду.
— Нет, не придешь. — решительно возразила Надя. — Вот мама с Игорем поженятся, ты к нам придешь, а мы не пустим.
Будешь звонить в дверь: «Пустите, пустите меня», — а мы скажем: «У нас все дома».
— Надюша, — неуверенно улыбнулся Сергей, — какие страшные сказки ты рассказываешь.
— И ничего нс сказки: они как раз поехали жениться! — торжествующе выпалила девочка.
Никифоров перевел растерянный взгляд на Веру Кирилловну, и та кивнула, подтверждая Надины слова.
Конечно же, первой, кому Таня рассказала о подарке Игоря, была Нина Перепелкина.
— Ой, не машинка, а игрушка! — возбужденно расписывала она этот более чем щедрый презент.
— Тебе бы все игрушки, — вздохнула Нина. — Значит, подарок к свадьбе? И что, скоро?