Эток входит в дверь и оказывается в мире Святы. В образе кота, иной образ он презирает, бывший Пратский архиепископ находит Святу, так, как оказывается прямо перед дверью ее квартиры.
Свята счастлива от того, что ее помнят и ждут в Тау. Но для начала, чтобы дверь закрылась ей надо закончить все свои дела. Она доблестно заканчивает их и уходит с Этоком в Тау навсегда.
Таков был мой замысел, который воплотился в лучшем из того, что я когда-либо писала. Но мне бы знать, чем на самом деле это обернется, я бы придумала, что-то совсем другое.
Глава 10. В печать!
Я принесла свой роман Диане Петровне, отредактировав естественно и причесав.
Диана прочитала его внимательно, но сказала, что печататься он не будет.
— Но почему?
— Это лучшее, что я читала у тебя. Но роман и так хорош. В двух частях.
— Третья часть это же хеппи-энд. Тау — сказка, а у сказки должен быть хороший конец.
— Тау — это мелодрама, — безапелляционно сказала Диана, — если отбросить всю фэнтезийную ересь, то это чистой воды мелодрама. А мне кажется хэппи-энды портят мелодраму.
Меня током дернуло.
— Поторите еще раз? — попросила я.
— Что повторить?
— Эту вот сентенцию про мелодрамы. Мне очень понравилось.
— Мелодраму портят хэппи-энды*, - удивленно повторила Диана и сглотнула, потому что видок у меня стал тот еще.
Строчка и Гаевых стихов… Он скучал по Гайне и написал их… Я не помню всего стиха, но имеено эта строчка въелась мне в мозг, потому что это мое личное мнение, поэтому я не люблю мелодрамм, у них всегда хороший конец. Мелодрама с плохим концом — драма или трагедия…
*Строчка из стихотворения В. Ткаченко "Всенощное".
— Диана, я тебя умоляю… Пожалуйста, опубликуй ее…
Мне уже чуялся запах Тау. Раньше я не замеяала, но у Тау был свой запах. Неспроста, ой несроста, Диана сказала эту фразу. Это знак! Конечно, можео долго спорить и говорить о том, что это все лишь игра больного воображения. Но я почувствовала — это все не просто так.
— Все-таки мне кажется, третий роман больше надуман и раздут, нет в нем логики первых двух книг. Там все понятно, она сначала мир чуть не убила, потом спасла и вернулась обратно, хорошая драма, открытый финал, продолжения не нужно.
— Диана, ты говоришь, как редактор, я как автор знаю, что продолжение здесь необходимо, оно чувствуется. Второй роман по сути обрывается, как бы на середине.
— У меня нет этого ощущения.
— А что ты чувствовала, когда дочитала?
— Ужасную несправедливость, — подумав, призналась Диана, — на месте Тамареска и всех остальных я бы добивалась возвращения демиурга обратно в мир.
— Что я и сделала! — воскликнула я, и даже вскочила, мне резко подурнело и я медленно опустилась в кресло.
— Тихо, славный мой, мама больше не будет так делать, — прошептала я, поглаживая живот.
— Свята?! — Диана смотрела на меня пристально, в глазах скакали черти, — это ведь от Тамареска ребенок.
— Ну, если честно, — протянула я, прислушиваясь к внутренним ощущениям, хуже мне не становилось, значит говорить стоило, — ты права.
— И все, что ты описала…
— Правда. Что касается второй книги, это чистая правда. А первая… Язнала ее со слов ребят, поэтому немного додумала кое-где.
— Теперь все понятно более-менее, — задумчиво проговорила Диана. Она постучала коготком по рукописи, — курить есть?
— Есть.
Я дала ей прикурить. Диана отошла к окну и открыла его. Несколько минут она стояла и курила в окно.
— Кстати, почему ты беременная носишь с собой сигареты? — воспитательным тоном начала Диана.
— Иногда смотрю на них. Малыш протестует, мне становится дурно и уже не хочется курить.
— Я понимаю.
Мы долго молчали, я даже успела задремать, разговор меня порядком помотал.
У Дианы зазвонил телефон.
— Да, котик… Пока на работе… Конечно, же за, котик, ты же знаешь, как я люблю… Да… Хорошо, договорились… До встречи, солнышко, целую…. Да.
— Это ты с кем так воркуешь? — заинтересовалась я.
— Алексей.
— Доктор?
Диана кивнула.
Я сдержала смех.
— Ну, так как, Диана?
— Завтра начнем. Только скажи, пожалуйста, ты так намереваешься вернуться?