Оставался один звонок, который мне очень не хотелось делать: маме в Киев. Я не хотела его делать, потому что: а) мама пропала уже давно, еще со времени моего сумасшествия; б) я была вполне солидарна с ней в этом вопросе, и не хотелось восстанавливать отношения. Но позвонить было необходимо. Почему-то не хотелось делать этого без Инессы.
Она пришла домой под 2 часа ночи с очередной вязанкой цветов.
— Ох, и не страшно тебе по ночам шариться, — улыбнулась я.
— С Юрой ничего не страшно. Он такой мужчина, такой мужчина…
— Угу, я понимаю. Инесса, мне нужна твоя помощь. Точнее даже помощь Этока.
— Он всегда к твоим услугам, — Инесса села рядом со мной. В лице и повадках ее ничего не изменилось, но я почувствовала, что говорю уже не с Инессой, а именно с Этоком.
— Мне надо маме позвонить.
— Звоните, госпожа, вас подержать за ручку?
— Спасибо, Эток. Я не знаю, почему именно тебя позвала. Инесса была бы тут гораздо уместнее, но… давай, — я схватилась за Инессу-Этока и набрала телефон.
— Вас слухают, — ответила мама.
— Мама, привет, — сказала я.
— Шо? Гутарьте громше.
— Мама, это я — Свята.
— Девушка, не шутите так. Святослава умерла.
Трубку положили. Я не знаю, от чего я больше была в шоке: от того, что впервые услышала от мамы чистую русскую речь, без попыток ассимилироваться с великой украинской нацией, или то, что я для нее умерла. Последнее, впрочем, устраивало меня еще лет с шестнадцати.
— Ну, вот и все, — сказала я, положив трубку.
— Сочувствую тебе, — рядом опять находилась Инесса.
— Ой, да ладно. Подумаешь. Нас никогда не связывали какие-то там кровные узы.
— Но она действительно думает, что ты умерла и очень печалится, — Инесса смотрела на меня, как на чудовище.
Я задумалась и прислушалась к себе. То, что я услышала, мне очень понравилось. Я услышала и почувствовала, как ссохшаяся моя черствая душонка (какой ее всегда выставляла моя мама), стала еще суше и черствее. Легкий порыв чувств сдул с нее немного трухи, и душа, как послушный бархан, изменила форму.
— Тем лучше, — я махнула рукой, — надо спать, Инесса, надо спать. Мне осталось завершить только одно дело.
— Какое? — вид у Инессы был ужасный.
— Как-то изъять из продажи и публикации Тау, — с этим я отправилась спать, не оставив без внимания того факта, что Инесса мгновенно полиняла и погрустнела.
Глава 6. Проблема обозначилась
Новый день начался с того, что мне нечего было делать. Благостное состояние безделья ничто не омрачало, кроме отсутствия Инессы. Она опять сбежала на свидание с Юрием. Я ничего не имела против их встреч, какое мое дело, кроме весьма весомого аргумента в виде седьмого уже по счету месяца.
Важность этого аргумента понимали все участники событий, кроме, Юрия. Однако, я не могла придумать, чтобы такого сделать, чтобы и Инессу оставить здесь и самой вместе с Этоком уйти в Тау. Потому что влюбленных разлучать нельзя, и Этока необходимо вернуть пастве, а то, как же она без такого пастыря?! Я сама, от части, была виновата в том, что произошло. Хотя никто же не знал, что Инесса поймет мои слова буквально и заткнет Этока подальше, а мне оставит собственную личность. Откуда только эта личность такая получилась?? Мне бы сборник законов и возможностей Вселенной или, на худой конец, нашего мира, я была бы осторожней со словами.
Слова, видимо, стали подминать под себя реальность, так как я не принадлежу этому миру, то могу менять его. Мир во всем мире, что ли, пожелать?!
Инесса притопала только поздно-поздно ночью, почти под утро. Промаявшись весь день дурью, я спала, она меня разбудила.
Я покормила ее и сама пила толи позноночный, то ли раннеутренний чай.
— Как погуляли? — спросила я.
— О, прекрасно. Мы долго не могли расстаться!
Я бросила взгляд на часы: без двадцати пять утра.
— Ну, да. Я поняла.
— Он необыкновенный, Свята. Он пишет песни, они с другом вместе поют.
— Что-то развелось вокруг меня музыкантов-любителей, — мрачно заметила я, — И хорошо поют?
— Очень.
— Ну, я, собственно рада. Хотя мне все равно. Инесса, надо что-то решать, потому что мне скоро рожать, а сделать это я обязана на Тау. Если малыш родится здесь, я никогда уже никого не увижу из тех, кого люблю.
— Но…
— Я понимаю, что ты не хочешь расставаться с Юрием. Я понимаю, что вы влюблены. Но я хотела бы, чтобы ты или Эток узнали, хоть у кого-нибудь, что можно сделать?! Мне хочется, чтобы ты была счастлива. Я рада, что ты со мной в такой трудной ситуации. Но помоги мне, пожалуйста. Может, Эток что-то знает?