Тронув струны, лир Сел перебирал ноты, вспоминая давно забытые мелодии, задумчиво разглядывая инструмент и прислушиваясь к его звучанию. Музыка помогала думать и решение пришло само собой под тихие звуки аккордов. Ничто не мешало ему начать ухаживать за Веттой: она была его наречённой и в народе против никто ничего не скажет, а сама лира всегда в своих письмах была благосклонна в своих отзывах о смешанных парах. Кейден надеялся, что она не оттолкнёт его, если проявить такт и внимание, возможно, узнав его лучше, Ветта проникнется ответными чувствами и тогда он признается ей в своём обмане. Неприятная горечь этого слова кольнула лира, но он так хотел, чтобы она выслушала его, что должен был поступиться принципами. Убеждая себя подобным образом, лир перебирал струны, услаждая слух постояльцев и приводя в порядок мысли.
Близилась буря молний — лучшее время, чтобы начать сближение с лирой. Здесь будут только ставшие ей близкими существа, никто не станет отвлекать, и тот эльф вряд ли покинет свой лес в эти дни.
Глава 19. Цветочные сладости
Закончив с ягодным рулетом, Ветта поставила его остужаться и сняла передник, задумчиво постукивая себя пальчиком по нижней губе: чего-то не хватало. За завтрак лира не беспокоилась — Эймера уже виртуозно справлялась с тарелками и посетителями, ещё робко, но уже доброжелательно им улыбаясь. Ни к чему не обязывающие обрывки разговоров о погожих днях и планах на праздник, о стоимости зерна в этом году и новом магазинчике с лентами в близлежащей столице. Человеческая девушка ловкой рыбкой скользила между столиков, справлялась о самочувствии и добром сне, расставляла снедь и возвращалась на кухню.
— Арк планирует отправиться на рыночную площадь после обеда, кликуши уже будут отдавать свой товар дешевле, чем утром, — оповестила она лиру Норе в очередной раз появившись на кухне. — Справлялся есть ли особенные пожелания, что ему привезти оттуда.
— Рыночная площадь? — эхом отозвалась Ветта и ощущение, которое мучило её последнее время, тут же заявило о себе возникшей идеей. — Да, нам нужно на рыночную площадь! Эймера, нужны ленты и ткани, обязательно свечи и штопальный набор, и сладкий порошок для патоки. Я поеду с ним!
— Но, Ветта, там люди… — попыталась остановить подругу Эймера.
— Я буду с Арком, что плохого может случиться? Он знает столицу, да и какая из меня хозяйка «Перекрёстка», если я буду избегать какого-то из народов? Мы должны научиться доверять другим. Если настороженно относиться ко всему, то зло обязательно проявится, а тут должен царить мир, помнишь?
Эймера хотела возразить, но ей помешал Элеон, хлопнувший входной дверью и водрузивший на стол у окна внушительную корзину.
— Простите, слышал, — широко улыбнулся эльф, вынимая маленькие берестяные короба из своей поклажи. — И согласен с Эймерой, поэтому отправлюсь с вами.
— Элеон, это просто человеческий город, — возмутилась Ветта, сцапав один из коробов и открыв крышку: перечная мята острым запахом защекотала нос. Эльфы снова безвозмездно пополняли её запасы необходимыми вещами.
— Это самый большой человеческий город, — назидательно произнёс Элеон, протягивая лире короб больше остальных размером. — Там всякое может случиться.
Недоверчиво принюхавшись к тонкому аромату, Ветта отставила мяту и забрала из рук эльфа настоящее сокровище. Под крышкой прятались редчайшие лепестки белых роз, росших в единственном месте во всём их мире — эльфийском лесу, неподалёку от лесного святилища. Взвизгнув от восторга, лира Норе втянула носом тончайший аромат, хищно огляделась в поисках остатков патоки и, оставив Элеона с Эймерой дружески подтрунивать над ней, принялась за приготовление редкой сладости: сладких лепестков.
На нежнейший аромат вскоре подтянулась вся стая Аки, рассевшись на перекладине, которую сделал специально для них Амрэль. Летучие мыши оказались незаменимыми помощниками в таверне: протирали пыль там, где не могли дотянуться Эймера и Ветта, носили столовые приборы в трапезную, следили, чтобы в комнатах не было насекомых. Брюшки крылатых помощников уже заметно округлились от тех вкусностей, которыми баловала их Ветта, как и обещала, но это не мешало им выпрашивать сладости вне очереди. Вот и сейчас они ждали, когда закончится приготовление. Лепестки на шумовке опускались в кипящую патоку, чтобы та только прихватила их, и раскладывались на хлопковом полотенце, избавляющем от излишков сиропа. Остатки сладкого порошка украшали готовую сладость уже на тарелке для подачи.