— Лира слишком добра… — покачал головой Арк, мысленно прикидывая, как удивится жена, ведь ему больше не придётся уезжать. Дети уже встали на ноги и обзавелись своей землёй, живут молодой жизнью и редко навещают стариков. Огр не думал, что они или Има будут возражать.
— Я приеду через полнолуние, — заверил добрую лиру Арк Арнх. — Даю слово рода.
— Буду очень ждать, — Ветте прямо сейчас хотелось пуститься в пляс от его согласия, но Амрэль всё испортил, открыв дверь с громким скрипом:
— Так вот почему ты так далеко от дома, — улыбнулся мастер животных, протягивая Ветте внушительный букет из полевых цветов. — Вроде я видел здесь вчера вазу.
— Ты! — взвилась лира, распушив от возмущения хвост, прижав уши и отклонив от себя букет. — Разве тебя мама не учила, что подслушивать не хорошо?
— А тебя разве не учили, что сбегать из дома не хорошо? — парировал эльф с широкой ухмылкой, отправляясь на поиски нужного ему сосуда.
Почему-то при виде раздражённой аммилисы очень хотелось смеяться: лира словно вытянулась в струнку, околачивая себя по бокам распушившимся и ставшим в два раза толще хвостом, а уши стали почти не видны — так сильно она прижала их к голове. Маленькие кулачки, немногим больше детских, тоже не внушали уважения её позе. Так дуются маленькие дети, и всё, что можно сделать в этот момент: только сгрести в охапку и щекотать, пока злость не уляжется и не превратится в смех.
— Тебе говорили, что ты милая, когда злишься? — довольно насвистывая из-за своей проделки, Амрэль наконец нашёл ту вазу, что приметил вчера, и, наполнив её водой, поставил цветы.
Но в ответ лира только фыркнула, развернулась и, сославшись на то, что нужно проверить как там человеческая девушка, гордо ретировалась, чтобы избежать ещё большего падения в собственных глазах. Эльфа хотелось придушить, ну или отхлестать тем веником, который он притащил с собой. Нет, только придушить, цветы стало жалко. Среди них Ветта заметила васильки и календулу — из них получатся очень вкусные пирожные. Да, определённо, она сделает из его цветов пирожные. И точка!
Глава 9. Новая жизнь
Беспокойство Ветты оправдалось — Эймеру лихорадило, хоть она и выпила перед сном приготовленный для неё отвар. Слишком хрупкая девушка тряслась под пледом лиры, свернувшись в клубок, а на её лбу выступила испарина. Трав, что были у беглянки с собой, хватит только поддержать Эймеру, но не вылечить! Пришлось возвращаться к Амрэлю и просить ещё помощи. Долг перед эльфами стремительно рос — никакое варенье из шишек не спасёт!
Посетовав, что не смог уберечь человеческую девушку от болезни — та слишком долго пробыла в холодной болотной воде, — старый огр покинул таверну, чтобы вернуться домой, по пути продав, что осталось в телеге. А что не продаст, так сын продолжит дело, если пожелает, тогда смогут видеться.
Пока мастер животных отсутствовал, Ветта напоила больную ещё одной порцией поддерживающего отвара, мысленно прикидывая, когда можно будет приступить к сбору необходимых трав и есть ли они в этой лесисто-луговой местности. В холмах возле норных жилищ она знала все закутки с редкими травами. Или эльфы поделятся своими потайными местами сбора? Аммилисы не делились, предпочитая единоличничать в интересных для сбора угодьях.
Промокая оторванным от подола кусочком ткани горячий лоб человеческой девушки, лира Норе в очередной раз порадовалась, что до лета остались считанные дни — тёплые ночи даже с разбитыми окнами пережить легче, чем в суровую зиму морозы. Зимой Эймера просто погибла бы! Впрочем, зимой она бы не провалилась в болото.
— Ветта! — звонкий оклик с нижнего этажа заставил поспешить навстречу вернувшемуся Амрэлю, а с ним прибыли и мастера, которых лира ещё не видела.
Ещё старше Элеона возрастом, повидавшие всякого, они даже не обратили на Ветту особого внимания, сразу приступив к осмотру: один изучал черепки и уцелевшую посуду, другой принялся за механизм в комнатушке возле трапезной залы. Мастер металла назвал его «водяным насосом» и пояснил, что такой есть в каждом эльфийском доме, только не такого устаревшего вида. Пообещав вернуться с чертежами, бамбуком и металлическими стяжками, он уверял, что уже завтра сможет всё наладить.
К вечеру лира Норе обзавелась восстановленной мастером глины посудой, несколькими новыми чашами и кружками, которые он сотворил прямо здесь же из заготовок, что принёс с собой. Мастер по металлу перед уходом так же создал целый комплект столовых приборов и теперь у Ветты в арсенале были подлатанные и новенькие поварёшки, шумовки, половнички, несколько кастрюлек разной формы и пара изысканных подносов. К каждому прибору хотелось прикоснуться с восторгом: аммилисы совсем не так делали всё это, предпочитая обтачивать древесину под нужные им формы. Здесь же творилась настоящая магия природы! Предметы медленно, но послушно, принимали вид, который хотели видеть мастера, словно железняк и сухая глина были тягучими и подвижными, а не твёрдыми породами.
Пока Амрэль заботился об Эймере, прибегнув не только к отварам и согревающей мази, которые принёс с собой, но и к целебным песням своего народа, Ветта не уставала удивляться искусной работе мастеров. Они так же не взяли с неё денег, заверив, что помогут всем необходимым и будут рады, если лира однажды поделится с ними вареньем из шишек и парой легенд её загадочного народа. Лира Норе обещала, и мастера ушли довольные, скрепив соглашение крепким рукопожатием.
В ожидании пока мастер животных освободится, Ветта решила разобрать два увесистых тюка, что эльфы принесли с собой, но так к ним и не прикоснулись в своей работе. Обнаружив две подушки с набивкой из птичьего пуха и такие же два одеяла, лира не знала радоваться или плакать: долг и признательность эльфийскому народу снова возросли. Она никогда с ними не расплатится! А денег они не берут.
Так и нашёл её Амрэль: сидящую прямо на полу, зарёванную, в растрёпанных чувствах и в обнимку с подушкой.
— Что-то случилось? — эльф обеспокоенно сел напротив, пытаясь поймать взгляд аммилисы, неожиданно такой грустной сейчас.
— Я не ожидала, что твой народ такой добрый! — в голос заревела Ветта, крепче прижав к груди подушку. — Я не смогу вернуть вам всю эту доброту в ответ!
— Думаю, если у тебя получится возродить таверну к жизни — это будет лучшим видом оплаты, — тепло улыбнулся Амрэль, потрепав всхлипывающую лиру между ушей, как нашкодившего кота, и заговорщицки прошептал: — Но ты всегда можешь пообещать каждому бочонок варенья, о нём уже шумит весь лес. Думаю, через пару дней тут всё будет уставлено корзинами с шишками.
— Но у меня всего один очаг! — в ужасе от услышанного ответила Ветта. — Я и за месяц столько не сварю!
— Значит, нам нужно ещё пару очагов и ученика, который будет тебе помогать? — придав своему лицу задумчивый вид, потёр подбородок эльф. — Стая Аки может чем-нибудь помочь? Или ты согласна на мою помощь?
— Амрэль, но ты и так мне столько помогаешь, что почти не появляешься в лесу! Я даже не уверена, что ты спишь! Ты поздно вечером здесь и рано утром тоже, и днём.
— Да, иногда я сплю, — широко улыбнулся мастер животных. — Не хотел оставлять тебя тут одну: заброшенный съезд, разрушенная таверна… Здесь, конечно, есть охранная магия, но, Ветта, ты из знатного рода, и даже если ты хочешь это скрыть, твой мех тебя выдает: такого оттенка нет у обычных аммилис. К тому же, недалеко человеческие земли.
— Я знаю, — вздохнула в ответ лира. — Но я так хочу начать всё сначала и не зависеть от всех этих условностей. Я не понимаю почему роду Норе и роду Сел нужен этот союз, он совершенно нелогичен при любом рассмотрении. Просто хочу быть счастливой и чувствовать себя дома.