Космина подняла взгляд, улыбнулась искренне и немного смущенно.
— Ты что, напарился уже?
— Нет, я воды хотел выпить.
И только тут Робб сообразил, что он в одной тряпице на бёдрах. Выругавшись, он принялся осматриваться в поисках чего-то, чем можно было бы прикрыться, а потом и вовсе собрался скрыться обратно в парилке, но Космина только весело рассмеялась, запрокинув голову. Робб отметил, что от жары пряди прилипли к её вискам и шее, и его пальцы закололо от желания прикоснуться к ним, убрать.
— Ну раз хотел, тогда выпей, — игриво сказала Космина. — И поешь чего-нибудь, только сильно не налегай.
Робб хмыкнул. Как будто на столе было хоть что-то, на что можно было “налечь”. Казалось, он мог проглотить все закуски и даже не заметить.
— Пей настой, — продолжала Космина. — А я пойду тоже попарюсь. Ко мне не заходи!
И в голосе ещё было столько шипучего лукавства, что у Робба по спине пробежали мурашки. Воображение против всякой воли подкинуло ему картины обнаженного женского тела, настолько правдоподобные и горячие, что он нашел в себе силы только кивнуть. Космина скрылась за дверью, а Робб схватил со стола кувшин и припал к его горлышку. От спора, что он вёл сам с собой, становилось едва ли не жарче, чем в парилке, по крайней мере, Роббу казалось, что тело его пылает. Наконец он решился на безобидный вариант, если таковой вообще был возможен, поэтому он подошёл к двери и проорал в щель:
— Космина, все хорошо? Тебе не нужна помощь?
И замер, прислонившись лбом к стене. Он старался не думать о том, что всё испортил, и приготовиться к гневной отповеди. Но после длительного молчания Космина наконец ответила:
— Да! Мне нужна помощь!
Робб вошёл в парильную и замер. Космина стояла посреди комнатки в деревянной лохани с водой и прикрывалась большим куском белой ткани. Её медовая кожа поблескивала от капель воды. Коса спускалась через покатое плечо, волосы выбились и крупными кудрями вились вокруг лица. Губы её были чуть приоткрыты, будто она была удивлена внезапным вторжением.
— На самом деле я не могу дотянуться… — начала она, показывая куда-то за плечо. — Там вон стоит…
Но Робб не дал ей не договорить. Обвивая его шею руками и прижимаясь всем телом, Космина бросила бесполезные попытки придумать оправдание. В нём больше не было нужды.
Сумерки укутали таверну мягким одеялом. День выдался лёгким: в “Зеленую фею” больше никто не приходил. Это было неудивительно, но Виара всё равно испытывала досаду. Она надеялась на какой-нибудь знак, что и без Робба всё будет хорошо, но теперь, когда ночь закрыла небо своим темным крылом, тревоги её стали только больше и страшнее. И только Ольф прогонял тени будущего прочь. Виара вышла на улицу, а Ольф сидел на ступенях и мотал хвостом слева направо и выглядел весьма довольным жизнью.
— Как думаешь, мы справимся? — спросила Виара.
— Конечно, — беспечно отозвался Ольф, жмурясь.
— Вот бы мне твою уверенность. С чего бы тебе быть таким счастливым?
— Ну, обычно мне доставались одиночество, голод и отвержение, — ответил он без тени грусти в голосе, так, будто рассуждал о блинчиках в сиропе. — Так что сейчас я живу счастливой жизнью.
С этим словами Ольф растянулся, заложив руки за голову, но почти сразу встрепенулся, навострив большие уши.
— Ты это слышишь?
Виара честно прислушалась. Где-то шуршала мышь, ветер шелестел в кронах деревьев, стрекотал сверчок. Ничего, что могло бы вызвать такой интерес Ольфа. И вдруг до её слуха донёсся далёкий крик.
— Как будто кто-то зовёт на помощь? — неуверенно спросила она.
Ольф уже был на ногах. Он с тревогой смотрел на дорогу, которую с двух сторон сжимал лес, прятал в своей тьме, пытался захватить.
— Пошли внутрь, — наконец сказал он. Уши его почти не двигались, замерев в направлении неизвестного крика, а шерсть встала дыбом, так что хвост казался больше в пару раз.
— Но там кому-то нужна помощь! — Виара спустилась по ступенькам и показала в сторону темной дороги. Ольф в ту же секунду схватил её за руку, но, испугавшись своей дерзости, тут же отпустил.
— Прости! Прости, но тебе нельзя туда. Не пущу!
Он выглядел крайне взволнованным, глаза его ярко блестели, уши стояли торчком. И тут крик раздался громко, где-то совсем рядом. Виара и Ольф повернулись вместе и посмотрели на дорогу.
На неё выскочил человек в какой-то яркой одежде, то ли голубой, то ли зелёной — в сумерках было не разобрать. Он брёл в сторону таверны, одной рукой придерживая какую-то шапочку на голове, а вторую протянул вперёд, будто мечтал ухватиться за дрожащий образ спасительного огня впереди. И тут за ним поднялась бледная бестелесная тень. Издалека Виара не могла понять, что это, но Ольф сразу её узнал.