Глава 21
Сандалф стоял вполоборота у самой водной кромки. Вспененная волна тянулась к его босым ногам, но как ни старалась, не могла достать. Младший близнец смотрел вдаль, сцепив руки на груди. Так в конюшенной объездчик приглядывался к новой лошади – каков ее нрав? Чем ее взять? Усмирить ли плетью с потаенным шипом на охвостье или погонять по кругу на веревке, пока не выбьется из сил? Одного не было в его взгляде – сомнений. Он верил, что Дована покорится.
Тая не сводила с него - своего хозяина – глаз. Если у нее и была когда-то душа, то теперь она прогорала, неслась пеплом на тот берег могучей реки. Теперь у Пэрода не стало дочери, ибо женщина без чести не могла быть Таясией Родобан. Та, что шагала к Сандалфу, прижимая испачканное кровью белье, забывалась, хватала ртом ослабевший северный ветер, позволяя ему вынести из сердца гордость. Единственное, что еще скреблось там, не давало покоя.
Младший близнец не стал ждать, когда Тая дойдет до него – двинулся вдоль берега. Она плелась следом, опустив голову. Ноги путались в ставшем чрезмерно широким и длинном подоле. Куда и зачем они шли, Тая не собиралась вызнавать. Главное – подальше от стоянки и сопящих у потухшего костра северян. Таус расскажет им – можно было не сомневаться, но потом. Пока же в ушах свистел ветер, раздавался шорох шагов Сандалфа, и собственные ступни вторили ему.
Тая старалась не думать о том, что ждало ее, когда они вернутся. Всё, что рождалось в голове, старательно отметалось. Взгляд то и дело цеплялся за речную волну, с силой тащившую в Довану мелкую прибрежную гальку. Тая остановилась, ослабила хватку, роняя под ноги белье. Сделала шаг, потом – другой. Прохладная, словно из колодца, вода обхватила щиколотки, заскребла камешками по коже. Тая не сводила глаз с носившейся вдалеке нырны и снова переставляла ноги. Юбка потяжелела, налипла сыростью на бедрах. Шаг…
- Далеко собралась?
Тая вздрогнула. Голос Сандалфа раздался совсем рядом. Он сторожил ее! Тая стиснула челюсти, скрипя зубами от досады. Он не даст ей свободы! Никогда! Пустая до этого душа встрепенулась, зашевелился внутри огонь. Не ласковый – из домашнего очага, этот был братом пожару в иссушенной солнцем степи.
Тая обернулась, невидяще шаря глазами по берегу. Младший близнец оказался не так близко – медленно шагал назад, не сводя глаз с реки, словно ждал сигнала с той стороны. Или того, что Дована сама расступится перед ним?
- Ты никогда не переберешься на другую сторону, - медленно проговорила Тая, бросая слова, словно камни. Слова - это всё, чем она ранить его.
- Отец говорил мне так, но он сам никогда не видел то, что теперь вижу я. - Сандалф говорил непривычно прерывисто, так, словно в груди у него всё-таки шевелилось сердце. - Он связан словом, и боится, что боги прогневаются на него.
У Таи в горле встрял ком. Отец! Видел бы он, что стало с ней!
- Иногда надо слушать тех, кто дал тебе жизнь, - сипло произнесла она. По спине и рукам побежала рябь. Если бы она слушала…
- Я и сам верил ему до поры, но не теперь. – Младший близнец прищурился, скалясь в подобии улыбки. – Хотел бы я видеть его глаза, когда это случится. И тогда мне даже не пришлось бы помогать ножом, они сами вылезли бы наружу от удивления!
Таю передернуло. А она-то вздумала говорить с ним, как с человеком!
- Ты достойный сын своего отца, - сказала, словно плюнула, и отвернулась.
Но плевок не задел северянина.
- Я ему не сын, - спокойно ответил он. - А ты? Кто твой отец? Кто из знатный домов юга оплакивает тебя?
Вот, оказывается, в чем крылась причина удивительного красноречия Сандалфа! Он понял, что мог бы получить за нее выкуп. Оставалось лишь выяснить, к кому засылать весть о найденной пропаже. А сам ли понял? Или кто поумнее подсказал? Тая не стала выпускать колючки из-под языка, как и говорить правду. Ни в том, ни в другом для нее не стало смысла.
- Я вешу не больше Таус.
За спиной раздался смех – короткий и искренний.
- Посмотри на себя и подумай еще раз прежде, чем ответить. Таус не покажется на люди с грязью под носом. Ты же привыкла, чтобы за тобой следили и отмывали служанки. Твои волосы спутаны, а ты не знаешь, как их расчесать. Ты принесла сюда тряпки, но не знаешь, что делать с ними дальше.