Я шумно сглатываю слюну. Неужели Федаренка достаточно психованная, чтобы на самом деле поджечь мой дом? Так не пойдёт! Может, стоит позвонить тёте и всё ей объяснить? Ну или хоть… попытаться что-нибудь объяснить? Но что? И как?! Ещё неделю назад я бы сама ни одному своему слову не поверила…
— Ладно, я очень-очень надеюсь, что до этого не дойдёт…
— Ага. Огонь это всегда опасно. Хоть сейчас и зима, он легко может выйти из-под контроля и перекинуться на другие дома.
— Рита… ты можешь хотя бы сделать вид, что сочувствуешь мне?!
— Тебе? Тебе я очень сочувствую. Честное слово. Можешь мне поверить.
— Не могу, в этом и проблема!
— В общем, это первый вариант. Второй вариант — где-то в доме спрятаны проклятые предметы. Сами по себе они гораздо опаснее проклятого места. Магия в них реактивна.
— Что? Реактивна? Что это значит?
— Ну, если ты тревожишь проклятое место, рано или поздно тёмная энергетика присвоет тебя себе, как одну из частей себя. Если ты тревожишь проклятый предмет — всё то же самое, но сначала у тебя отсохнет лапа. Ну, или что-то другое.
— А что… нгх… а что если я уже потревожила здесь какой-нибудь проклятый предмет?!
— Не думаю. Ты ведь не сносила стены?
— Н-нет…
— Не разбирала пол на доски? Не искала тайников в потолке?
— Неа…
— Ну вот. Значит, лапа останется с тобой… Пока что.
— З-зачем ты это добавила?
— Короче говоря: если у заклинателя нет причин вредить случайным зверям, которые могут унести проклятие очень далеко от места его зарождения, проклятые предметы будут хорошо спрятаны.
— Стоп! СТОП! Подожди, то есть ты собираешься сносить стены и поднимать полы?!
— Если понадобится, да.
— А есть какой-то вариант, при котором ты не разносишь дом в пух и прах? Может… я не знаю… попробовать походить с лозой? Ну или это твоё особенное зрение…
Вдруг Рита оказывается около меня. Очень близко, почти вплотную. Мне кажется, в тёмной, красной глубине её глаз пробегают искры раздражения и неописуемой злобы.
— Слушай, если ты собираешся учить меня-ка…
— Ладно! Ладно! Всё, молчу… Извини! Я правда не хотела ничего такого…
Рита смотрит на меня несколько долгих секунд. У неё странное выражение лица, которое мне сложно понять. Вроде бы, она злится, но…
— Я сама не хочу пачкать подушечки на пальцах лишний раз. Но здесь возникает проблема: я не знаю, какую именно тёмную энергетику позаимствовали твои предки. Конкретные заклятия, ритуалы… Тебя ведь бесполезно об этом спрашивать?
— Ничего не знаю!
— Так и думала.
— А ты… вообще уверена, что они в самом деле… ну… колдовали?
— Даже и не знаю. А ты уверена, что монстр пытался залезть в твоё окно?
Да уж. Кто мог подумать, что мои предки могут оказаться какими-то деревенскими колдунами.
— Слушай, Рита, а ты сама хоть что-нибудь конкретное знаешь о том, чем занимались мои предки?
— Да, но не очень много. У Ярошовых была тесная связь с инугами.
— Инугами?
— Их ещё называют гончими охотниками. Это вид собак-духов — само воплощение жестокости и алчности. «Плохой» вид, если можно так сказать. Экстра-плохой. Эй, Даша, что с тобой?
— А?
— Ты как-то побледнела.
— Н-ничего… всё нормально… ха-ха. Просто… разве такие собаки существуют в самом деле?
— Когда-то, в Японии, они были воплощением пороков, которые ходили по земле, жили среди зверей и питались их энергией. Постепенно их удалось вывести. Но в глуши, вдали от внимания сильных экзорцистов, они продержались довольно долго. Позже они разбрелись по всему миру. Всего пару сотен лет назад большое гнездо инугами было в нашей тайге, прямо за посёлком. С ними-то и связались Ярошовы. Скорее всего, каким-то соглашением. Инугами любят соглашения.
— Серьёзно?!
Рита пожимает плечами.
— Так говорит моя семейная летопись. Даты не очень точные, но в целом картина ясная.
— И… зачем моим предкам понадобилась соглашение с собаками-духами?
— Меня больше интересует, зачем собакам-духам понадобилось соглашение с твоими предками. Насчёт Ярошовых как раз всё ясно.
— А?
— Не ясно? Ладно, мне пора привыкнуть. Если коротко: власть и деньги. У инугами сильная магия, особенно когда нужно причинить вред. Например, вызвать неурожай у соседа и продать собственный урожай втридорога. Или, к примеру, устроить поджог, чтобы несговорчивый сосед пересмотрел свои взгляды.
Что-то мне душно. Неужели мои предки делали такое? И неужели я…
— Это… звучит ужасно.
— Ага. В общем бешеной популярностью у соседей Ярошовы не пользовались. Думаю, теперь ты понимаешь, почему… Понимаешь же?
— Остатнь, Федаренка! Я пытаюсь… в общем, я не думаю, что всё так плохо. Я не знала ничего об этой… части истории моей семьи. Мне… я… Мне стыдно.
Мне очень, очень стыдно. И как я могла после этого… Рита неожиданно касается моего плеча. Даже её длинные ушки чуть поникли.
— Эй. Может, ты и из рода Ярошовых, но тебя здесь не было, когда всё это происходило. Ты несёшь ответственность только за то, что делаешь сейчас.
— Странно слышать это от зверя, который рассуждает о чести собственной семьи и обязательствах перед всем посёлком.
— Ты не понимаешь, Даша. Это… другое!
— Но… спасибо, Федаренка.
— Не за что, Ярошова. Может, теперь ты будешь ныть поменьше.
— Я… не Ярошова. Пожалуйста, зови меня просто — Даша.
— Ладно, просто Даша. Тогда тебе придётся звать меня просто — Рита. А ещё тебе придётся двигать мебель, иначе мы ничего не найдём. Здесь пыльно, как внутри пылесоса, я не собираюсь даже пальцем прикасаться ни к чему в этой комнате. Ты хоть иногда убираешься?
— ЭЙ! Я вообще-то с самого переезда только и делаю, что драю этот дом сверху донизу!
— Старайся лучше. Это никуда не годится.
— Имей хоть немного уважения к чужому дому!
— Но ведь я его до сих пор не подожгла, разве этого мало? Ладно, хватит болтать. За дело!
— Давай вот здесь попробуем.
Поиски оканчивают тем, что мы находим только ещё больше пыли. Со второго этажа дома я с Ритой перехожу к первому.
— А здесь?
Я кое как сдвигаю диван в зале и Рита, простукав костяшками пальцев доски под ним, отрицательно качает головой. Я делаю уставший вдох и снова сдвигаю диван на своё место. Теперь же Рита подошла к шкафу в прихожей.
— А за шкафом?
— Я сейчас умру…
— Давай-давай, считай это упражнением. Вон какие у тебя бока.
— Нормальные!!!
— Не спорю. Двигай шкаф!
Я налегаю на стенку шкафа плечом и толкаю из всех своих доступных сил. Как не странно, он сразу мне поддаётся и медленно но уверенно, сползает со своего места. Рита тут же изучает открывшиеся пространство, но вдруг по всему дому раздаётся её громкий вскрик.
— И-и-и-и-и, ПАУКИ!!! ДАША!!! Немедленно удали эту мерзость!
— Неужели бесстрашная охотница за нечистью боится маленьких паучков?
В моих глазах зажегся огонь. Кажется я нашла как сбить с длинноухой спесь! Месть, Рита — подаётся холодной… Вместе с пауками!
Я смело подставляю ладонь и пара безобидных насекомых переползают на неё. С маниакальной улыбкой, и вытянутой лапой, я медленно сокращаю расстояния до побелевшей от страха крольчихи.
— Даша, ты не посмеешь! Это большая ошибка! Я предупреждаю! Я запрещаю тебе!
— Смотри, какие же они хорошие!
— И-И-И-И-Я-Я-Я-А-А-А!!!
Мы ходим из комнаты в комнату и… если коротко, переворачиваем всё вверх дном. Я стараюсь поддерживать порядок как могу, но разрушительный потенциал Риты неисчерпаем. Так проходит несколько часов. Ничего странного мы не находим.
— Как же я устала…
— И не говори. Просто жуть…
— Ты же ничего толком не делала!!!
— Я думала! Интеллектуальный труд изматывает.
— Может, поменяемся? Я буду показывать на случайные тяжёлые предметы, а ты будешь их таскать туда-сюда?!