— Как вы узнали, что я здесь? — спросил я.
— Опять очень просто. Джимбо позвонил и сказал мне.
— А он как узнал?
— Это мне неизвестно. Наши отделения действуют независимо друг от друга, за исключением случаев, связанных со странствованиями, когда объект находится на значительном удалении. Это как раз ваш случай, мистер Карвер. Могу сказать, что уже испытываю чувство большого восхищения вами. Да, вы — чертовски оперативный работник.
Я сел, внезапно почувствовав сильную усталость. Джимбо и Наджиб, возможно, выглядят и действуют как два клоуна, но за этим явно стоят более серьезные вещи. Они, безусловно, хорошо умеют не только улыбаться и шутить. И в подтверждение моим мыслям Наджиб засунул руку в карман и вытащил пистолет.
— Это действительно необходимо? — спросил я.
— Надеюсь, что нет. Я очень плохо стреляю. — Он слегка повернулся и позвал кого-то. — Панда!
Из маленького холла рядом со спальней в комнату вошла молодая женщина. Вообще-то, слово “вошла” не совсем подходит. Она влетела подобно ветру, шлепнула Наджиба по спине и, танцуя в облаке какого-то сильного аромата, приблизилась ко мне, провела пальцами по моим волосам, подергала мочку моего правого уха и сказала:
— Гав! Гав! Счастлива познакомиться с тобой, Рекси.
Я спросил Наджиба устало:
— Она ведь не настоящая, да?
Панда широко улыбнулась мне.
— Ты не прав, папа. Каждый изгиб, каждый мускул — все самое что ни на есть настоящее и полное жизни.
Она была за метр восемьдесят; на ней была очень короткая юбка и блузка из золотой ламы. Она была очень симпатичной, с большими, влажными карими глазами и смеющимся ртом, полным самых великолепных зубов, которые я когда-либо видел, хотя мне показалось, что их слишком много. Ее вообще было слишком много. Ее ноги были слишком длинные, руки — тоже, и когда она выписывала пируэты передо мной, она издавала странный гул, словно ее приводила в действие какая-то мощная турбина. Ее кожа была приятного, кофе с молоком цвета, а на голове — копна черных жестких кудряшек. В ушах у нее были золотые сережки в форме человека, болтающегося на виселице.
— Мой помощник, мисс Панда Бабукар, — сказал Наджиб. — Не обращайте на нее внимания. Сегодня она в приподнятом настроении.
— Панда голодна. Панда хочет мужчину, — сказала Панда.
— Панда обыщет комнату, — сказал Наджиб, шлепнув ее по заду.
Стоя, он только-только доставал до него.
— Панда может обыскать комнату, — сказал я, — но что, черт побери, она хочет найти, кроме мужчины?
— В Англии, — сказал Наджиб, наставляя на меня пистолет, — вам сделали чертовски почетное предложение за несотрудничество с О'Даудой. Теперь предложенная денежная компенсация снимается. Мы просто забираем товар.
За моей спиной, где Панда перетряхивала мою постель, раздался ее голос:
— Ра-ра! Шикарная пижама. Всегда, когда тебе нужно будет ее погладить, Рекси, звони мне.
Что-то ужалило меня в шею, и я подпрыгнул.
— Оставь мистера Карвера в покое и продолжай работу, — сказал Наджиб.
Я повернул голову и, потирая шею, стал наблюдать за ней. Подмигнув мне, она начала прочесывать комнату. Делала она это хорошо, хотя я видел людей, которые делали это лучше, все ее действия доказывали, что она — далеко не любитель.
Некоторые из ее замечаний, отпущенных в процессе осмотра моего чемодана и ванной комнаты, произвели бы шок в доме приходского священника, но ей нельзя было отказать в жизнерадостности и дружелюбии. На расстоянии она выглядела — когда привыкнешь к ее длине — приятно, но я не доверял голодному блеску ее глаз. Она была из тех женщин, которые завершают акт совокупления поеданием своего супруга.
Она вернулась из ванной комнаты и сказала:
— Ничего, Наджиб, кроме того, что ему нужна новая зубная щетка и у него почти кончилось снотворное. Ты плохо спишь, дорогой? — Она лягнула длинной ногой. — Гав! Гав! У мамы есть кое-что на этот случай.
— Дай мне твой телефон, — сказал я. — Следующий раз, когда у меня будет бессонница, я позвоню. А теперь убирайтесь оба отсюда к черту.
— Если она не здесь, значит должна быть в машине. Ключи, пожалуйста. — Наджиб протянул руку.
Панда села на кровать позади меня и обвила мою шею руками.
— Дай человеку ключи, милый.
Я произнес полузадушено:
— Что там насчет машины?
— Машина, которую вы нашли, — сказал Наджиб. — Я прождал здесь весь вечер и видел, как вы подъехали, но не успел заметить, в какой гараж вы ее поставили.
Одна из рук Панды заползла во внутренний карман моего пиджака и появилась с ключами от моей машины. Она соскользнула с кровати и отдала их Наджибу.
— О'кей, — сказал я. — Она в гараже “Рено” рядом с Рю д'Антиб. Когда вы закончите, оставьте ключи швейцару. Я иду спать.
Я сказал явную глупость.
Панда пару раз гавкнула, лягнула ногой и сказала:
— Мама останется, чтобы съесть Рекси.
Наджиб посмотрел на ключи, лежащие у него на ладони, поднял глаза и недоуменно посмотрел на меня.
Я продолжил:
— Это не та машина, которая вам нужна. Я взял ее напрокат в Женеве, чтобы добраться сюда. Почему вы не проверили номера, когда я приехал?
— Номера можно поменять, милый, — сказала Панда. — Ты иди и проверь, Наджиб.
— Вы оба идите, — сказал я. — Проверьте машину. Одна вещь подскажет вам, та это машина или нет, — тайник. Вы знаете, где он должен находиться?
Наджиб вдруг расплылся в улыбке.
— Я знаю, где он находится, мистер Карвер, сэр. Но я не думаю, что это знаете вы. О'Дауда никогда бы не сказал вам этого. Правда?
— Конечно, он не знает, — сказала Панда. — Мама видит это по его глазам. — Она направилась в ванную.
— Выход не здесь, — сказал я.
— Да я знаю. Я собираюсь приготовить тебе ванну, а затем сделать тебе массаж. — Она открыла рот и, завращав глазами, щелкнула прекрасными зубами.
— Ты идешь со мной, Панда, — сказал Наджиб. Обратившись затем ко мне, он продолжил. — Я проверю и верну ключи. Также, мистер Карвер, как-нибудь после того, как вы увидитесь с мисс Зелией, мы должны будем поговорить с глазу на глаз, потому что это может пойти вам на пользу. — Он взял Панду за руку и потащил ее к двери.
— Мама остается, — закричала она.
— Мама уходит, — сказал я. Я решительно прогнал возникшее было искушение. Я был не в ее весовой категории.
У двери Наджиб произнес:
— Пока вы в этом городе, если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать.
— И мне тоже, — сказала Панда.
— В конце концов, — Наджиб не обратил на нее никакого внимания, — мы занимаемся одним делом, так почему не быть друзьями, если, конечно, не возникнет чертовски острая необходимость в обратном.
— Прекрасно сказано, — сказал я.
— Спокойной ночи, мистер Карвер.
— Мне совсем не нравится мысль о том, что ты останешься совсем один в этой комнате, любимый, — добавила Панда.
— Я переживу.
— Скажи, Рекси, — ее глаза расширились от внезапной мысли, — ты ведь не придаешь значения цвету кожи, правда?
Я покачал головой.
— Мне нравится твой цвет. Но мне нужно хорошенько поработать над своим здоровьем, прежде чем иметь дело с тем размером, в котором он выступает. Спокойной ночи.
Они ушли. А я отправился спать. Они оба ломали дурацкую комедию. Но они оба не были дураками. И как, черт возьми, они узнали, что я еду в “Маджестик”? Никто не знал об этом, пока я не позвонил Уилкинз, а та не позвонила в суссекское поместье О'Дауды. Через три-четыре часа после этого Наджиб вышел на мой след. Где-то в домашнем хозяйстве О'Дауды был кто-то, кто подкармливал информацией другую сторону. Кто-то из его прислуги не хотел, чтобы О'Дауда получил назад свой “Мерседес”, и этот кто-то не слишком умело это скрывал. Я предположил, что это — Денфорд. Работая на О'Дауду, он, вполне вероятно, испытывал сильную неприязнь к нему, но это пошло дальше и превратилось в лошадь по имени “Месть из неприязни путем предательства”. Хорошие линии, но воспитание посредственное. Так как дело касалось О'Дауды, что-то действительно очень сильно жгло Денфорда, потому что он не слишком беспокоился относительно того, что сказал один человек — что ты можешь спрятать пламя, но что ты будешь делать с дымом? Когда О'Дауда заметит дым, Денфорда ждут большие неприятности.