Дальше его ждало еще большее разочарование.
Если вы репортер из газеты, сказал дежурный офицер службы безопасности, я не имею права впустить вас. Таков приказ и всего хорошего.
Зимвелу стоило больших трудов уговорить офицера посмотреть, нет ли его в особых списках. Ответ был резко отрицательным.
Потерпевший фиаско репортер сел обратно в машину и медленно поехал вдоль охраняемой ограды центра. Где-то здесь располагались войска, и в них не могло не встретиться солдата, которому хотелось бы выпить или помешали бы несколько долларов. Он объехал вокруг центра, но не заметил даже одного военного. Вероятно, они уже ищут маньяка в лесу южнее шоссе. Это было единственно возможное объяснение.
Проезжая мимо церкви, Фред посмотрел на башенные часы. Четверть первого. Совершенно неподходящее время, чтобы в такой темноте искать какого-то психа. Вдруг он увидел свет, горевший в фермерском доме за полем, и резко затормозил. Если кто-нибудь и слышал о том, что здесь происходит, так это, наверное, люди, которые живут рядом. Военные могли проходить по этим местам.
Репортер развернулся и вырулил на дорогу, которая, огибая сзади церковь, шла прямо к ферме. Луна скрылась, и желтый свет его фар резко выхватывал из темноты придорожные деревья. За его машиной снова смыкалась плотная чернота.
Машина остановилась у калитки, фары погасли. Зимвел вышел и осмотрелся.
Это было уединенное местечко очень подходящее для встречи с буйным сумасшедшим. Полиция, вероятно, предупредила местных жителей, и он не дал бы ломаного гроша за то, что его пустят в дом. Однако эти люди не опустили занавесок и оставили горящим свет видать, не робкого десятка. Репортер протянул руку и толкнул калитку. Пальцы почувствовали что-то липкое. Черт, подумал он, наверное, окрашено. Достав носовой платок, он вытер пальцы. Его охватила нервная дрожь. Насвистывая для бодрости, он прошел через садик. Пока он шел, свет в доме потух.
Это придало ему решимости. Он не даст подняться им в спальню, пока они не ответят ему на пару вопросов. Фред поспешил к входной двери и постучал.
В доме было тихо. Вдруг стало ясно слышно, насколько беззвучно все вокруг поля, казалось, притаились и следили за каждым его движением. Он снова постучал, погромче.
Опять тишина. Какой же он осел! Конечно, они не хотят отзываться. Их предупредили о сбежавшем маньяке.
Он окликнул:
Эй, кто-нибудь есть дома? Не могли бы вы мне помочь? Я из «Глобо».
Темнота поглотила его слова.
Фред почувствовал всю глубину своей глупости и самонадеянности. Эти сельские жители, вероятно, никогда в своей жизни не слышали про «Глобо». А если даже слышали, вряд ли запомнили. Может быть, они вообще неграмотные. Он обратился явно не по адресу.
Тут перед глазами молодого человека снова встало собственное имя, крупными буквами набранное в центральных газетах, и это придало ему храбрости. Он потрогал ручку. Господи! Она тоже была окрашена, но дверь со скрипом подалась внутрь.
Репортер просунул голову и позвал еще раз. Ответа не последовало. Прислушавшись, он различил звук тяжелого дыхания, который доносился из комнаты в центре дома. Это было похоже на собаку.
Он снова засомневался. Пожалуй, дальше двери лучше не соваться. Можно захлопнуть ее перед носом пса, если тот вздумает напасть. Ему совершенно не хотелось быть разорванным на кусочки, да еще на репортерском задании.
Зимвел попытался позвать собаку дружеским свистом, ласково приговаривая при этом. Он забыл, что такие нотки больше всего выдают испуг и бесят животных.
Давай-ка, приятель, ворковал он. Давай, покажись.
Тяжелое дыхание усилилось. Фред почувствовал что-то неладное. Пес не лаял. К тому же, в доме не было жарко, чтобы собака так тяжело дышала. По сравнению с улицей там царила прохлада.
Должно быть, там прятался человек! Хозяева, видимо, не хотели показываться Фреду. Они услышали шум затормозившей машины и выключили свет, потому что испугались. Он опять понес что-то про «Глобо».
Хорошо, наконец сказал он в наступившей тишине. Если хотите, вы можете посмотреть мое удостоверение.
Странное хлюпанье, какого Зимвел никогда в жизни не слышал, послышалось из комнаты. Кому-то явно было худо. Может, он напугал какую-нибудь старую леди и она теперь бьется в истерике?
Фред зашел в холл и на цыпочках подошел к двери. Створка была приоткрыта, и он прислушался.
Он содрогнулся от странного клокочущего скрежета, будто бешеный зверь захлебывался своей слюной. Это лишило беднягу храбрости, и его как ветром сдуло. Он развернулся и бросился бежать прочь из ужасного дома, захлопнув за собой дверь. Репортер буквально перелетел через садик, перемахнул через калитку и Перевел дыхание только когда очутился в машине.