— Правильно, — согласился Кауш. — Хотя, как ты сам увидишь, они еще не начались.
Спутники пересекли площадку и остановились, внимательно разглядывая столы, резервуар и желоб.
Взглянув на стену, Адам заметил ветки старого искривленного дерева, растущего с другой стороны.
— Я хочу посмотреть, что там находится.
— Пожалуй. Я тоже очень любопытен от природы. Но ведь мы сейчас пытаемся разгадать загадку гонок?
— Я этим и занимаюсь, — ответил Рейш. — Я вижу напротив лавки амулетов ворота в стене. Хочешь, пойдем вместе?
— Конечно, хочу! — сказал Кауш. — Я всегда готов узнать что-нибудь новое.
Коричневая и белая плитка, которой давным-давно облицевали старую стену, почти вся отвалилась, обнажив темно-коричневые кирпичи. Пройдя через ворота, спутники очутились в Старом городе, районе лачуг, построенных из битых плиток, кирпича, камней и необтесанных бревен. Одни хижины развалились, но их место спешили занять другие хибары, нередко сооружаемые из обломков старых, — настоящий природный цикл разрушения и возрождения, где каждый черепок, палка, камень использовались сотни раз несколькими поколениями обитателей. Танги низшей касты и приземистые большеголовые серые, стоя на пороге, молча смотрели на чужаков. В воздухе висела густая вонь.
За лачугами был пустырь, покрытый горами мусора и огромными лужами липкой грязи; из этого рукотворного болота торчали ярко-красные колючие кусты. Рейш обнаружил дерево, которое искал. Оно росло возле стены, под его кроной спрятался кирпичный сарай. Дверь из толстых досок обита железом, на ней висел массивный замок. Здание вплотную примыкало к стене.
Адам огляделся. Никого; лишь голые ребятишки весело плещутся в ручейке грязи. Он подошел к сараю. Все запоры были прочными и надежными. Ни окон, ни других отверстий, только дверь. Адам медленно подошел к своему спутнику.
— Мы увидели все, что требовалось.
— В самом деле? — Кауш с сомнением осмотрел сарай, стену, дерево. — Не вижу ничего особенного. Ты говоришь о нашей маленькой проблеме с гонками угрей?
— Конечно.
Они двинулись обратно.
— Возможно, мы все сумеем устроить сами; но помощь двух надежных людей нам очень пригодилась бы.
Во взгляде старика восхищение смешивалось с недоверием.
— Ты серьезно надеешься заработать деньги на гонках угрей?
— Да, если хозяин все честно заплатит.
— Об этом не волнуйся, — успокоил его зафатранец. — Отдаст выигрыш как миленький. Если, конечно, мы его действительно обставим... Кстати, как ты собираешься разделить деньги?
— Половина мне, половина тебе и твоим друзьям.
Кауш обиженно поджал губы.
— Я усматриваю явную несправедливость! При совместной работе один не должен получить в три раза больше остальных.
— А я считаю, что должен, — заявил Рейш, — если в случае отказа остальные не получат ничего.
— Убедительный аргумент, — признал Кауш. — Пусть будет по-твоему.
Они вернулись в харчевню. Их спутницы нигде не было видно.
— Мне надо найти девушку, — сказал Адам. — Скорее всего, она ждет на постоялом дворе.
Однако Зэп-210 в ее номере не оказалось.
Расспросив служителя, Адам выяснил, что она приходила и вскоре ушла снова, не сообщив куда.
Рейш вышел на порог, окинул взглядом набережную. Справа грузчики в выгоревших красных куртках и кожаных наплечниках разгружали рыбацкую лодку; слева шумел рынок.
Нельзя было отпускать ее одну, особенно в таком настроении! Утром он даже не попытался понять, чем вызвана вспышка гнева, что у нее на душе. Рейш проклинал себя за эгоизм и черствость. Для бывшей Прислужницы мир словно перевернулся; она испытывала страшное нервное напряжение.
Адам быстро дошел до харчевни. Встретивший его Кауш несколько секунд молча изучал «компаньона», потом заметил:
— Ты выглядишь озабоченным.
— Я не могу ее найти.
— Ха, — произнес Кауш. — Все они одинаковы! Отправилась на рынок купить какую-нибудь безделушку, только и всего.
— Нет. У нее нет денег. Она совершенно беспомощна и неопытна, никуда не могла без меня пойти, разве что...
Рейш повернулся, окинул взглядом холмы, дорогу, проходящую между затерявшимися в облаках замками чудовищ. Может, она решила вернуться в Убежище? И новая мысль: гжиндры! Тело пронзил холод.
Адам подозвал мальчишку-слугу:
— Этим утром я завтракал здесь с молодой женщиной. Ты ее помнишь?
— Да. На ней был оранжевый тюрбан, как на жителях Хедаджи, по крайней мере в тот раз.
— Ты видел ее позже?