Но если зверь не вернётся в лес, зимний ли или летний, они все умрут с голода, мрачно подумала Рина.
- Мы думали, Шаана, ты нас решила заморозить насмерть, - прохрипела одна из знахарок.
Шаана сняла капюшон, подставляя закатным солнечным лучам своё бледное лицо, обрамлённое светлыми волосами. Она опиралась на посох, украшенный птичьими черепами.
- А я думала, что вы ушли на восток, - Шаана заняла своё место у костра, - Рина! Садись к огню, а не то околеешь. Настало проклятое время перемен. С юга пришли хвори, подобных которых мы не видели. Они убивают наших охотников и наших женщин, что уж говорить о тех, кто слабее. Зверь исчез из долины, летом едва удалось набрать целебных трав...
- Верно! - встряла одна из шаманок, - Я уже израсходовала больше половины, а ведь до короткой ночи ещё полгода!
- Мать матерей дала нам дар неведомый остальным, - продолжила Шаана, - Мы можем идти на ту сторону, будучи живыми, мы камлаем и уходим на иную тропу в поисках душ наших сородичей. Во снах мы путешествуем туда, так же легко, как охотники уходят на большую охоту. Обереги и заклинания хранят нас от чудищ иной стороны, но вот уже целый год мы чувствуем, как когти Тех-Кого-Не-Видно хотят сомкнуться на наших шеях!
Рине стало не по себе. Шаана вела себя так же, как и та шаманка из её кошмара.
- Чего же они хотят? - спросила Рина.
Слепая шаманка глухо засмеялась.
- Ах, Рина, дитя сытного лета. Мало ты знаешь!
Женщины принялись тихо переговариваться. Шаана подняла правую руку, и все уважительно замолчали. Придёт время, и каждая сможет высказаться.
- Те-Кого-Не-Видно - тени, а теням нужен свет. Им нужны мы, люди, одарённые небесным огнём. Я видела это во время камлания, они стремятся прорваться в наш мир. Когда нас поглотит страх и голод, когда мы забудем, как делать обереги и заклинать огонь, они смогут прорваться к нам!
- Так значит, - сказала слепая шаманка, опираясь на посох, - ты хочешь не дать им, как ты сказала, прийти к нам? Кто же тебя навёл на такую мысль: внутренности зайца, пепел или ты что-то увидала своими синими глазами?
- По-крайней мере, у меня есть глаза, - огрызнулась Шаана, - Неужели никто из вас не сталкивался с Теми-Кого-Не-Видно? Не спасал потерявшиеся души, не лечил болезней?
- Кроме Рины, разумеется, - оскалилась рыжая шаманка.
- Я была на той стороне! - запротестовала Рина, - я спасала душу охотника, Таера сына Тыкулчи!
- И что же, удалось тебе его спасти? - Рина ничего не ответила, - остановить Тех-Кого-Не-Видно... Даже для тебя, седоволосая Шаана, это странная мысль.
- Сегодня день зимнего Солнцестояния, - напомнила Шаана.
- Это говорит лишь о том, что сегодня Те-Кого-Не-Видно сильнее, чем в любое другое время.
- А до летнего мы не доживём!
Шаманки умолкли.
- Мы проведём обряд изгнания Тех-Кого-Не-Видно, и пусть охранит нас Мать матерей, - твёрдо сказала Шаана.
Женщины высказывались по очереди. Рина молчала, она чувствовала, что Шаана права, но никто не станет её, молодую, слушать. Наконец очередь дошла до слепой старухи.
- Когда душу человека калечат и похищают, мы идём на иную тропу, чтобы вернуть его, - начала она, - Мы идём туда поодиночке и возвращаем наших сыновей, братьев и отцов. Когда из ребёнка тянут душу ночные кошмары, мы встаём одни против полчища чудовищ. Мы начинаем, и мы заканчиваем. Мы те, кто говорят множеством голосов. Мы принимаем людей в этот мир и провожаем их. Мы разделяем душу и тело, отправляя первую на вечную охоту и отдавая плоть и кости Матери матерей. Нам ведомо слово, тайное и открытое, мы знаем его силу, силу, что сильнее зимних бурь. К людям пришла великая беда, и если чудища окажутся сильнее, то нам все равно одна дорога - смерть. И пусть будут милостивы к нам духи предков, если будет, кому провести обряд похорон.
Воцарилась тишина. Только хрустели ветки в костре.
По кругу пустили плошку с отваром, от которой шёл густой пар.
- Мы начинаем, и мы заканчиваем, - голоса звучали унисон, - нам ведомо слово тайное и открытое, мы говорим тысячью голосов, мы начинаем, и мы заканчиваем...
Земля ушла из-под ног, и Рина стала падать в пропасть. Острые ногти Шааны впились ей в кожу. Небо опрокинулось. Снег окрасился в синий цвет, и стал падать с земли на небо.
Голоса знахарок доносились издалека. Рина слышала и свой голос, но он словно ей не принадлежал. Всё вокруг было в плотном тумане, где то и дело мелькали очертания людей. До края сознания доносился едва различимый шёпот. Он становился все громче, пока не превратился в крик, и от него не зазвенело в ушах.
Рина пыталась найти взглядом знахарок. Хотя бы Шаану, но никого рядом не было. Но Рина ощущала их присутствие, чувствовала, что они рядом. Там, в настоящем мире, они так и сидели на Священном холме, замерев во тьме самой длинной ночи.
Туман стал рассеиваться. Ночь становилась все темнее и холоднее, ей казалось, что ноги сковало льдом. Синий снег падал с земли на опрокинутое небо, и он был тёплый, как летняя вода.