— Мне только за него, — скромно сказал Лом, не желая приписывать себе чужие заслуги. — Стаю перебили они.
— Две особи сбежали, — сообщил Башкин. — Остальные мертвы.
— И сколько там? — подозрительно прищурился староста.
— Двадцать четыре, — сообщил Лом. — Я считал.
— Ну… — староста закатил глаза и занялся подсчётами, — по пять рубликов за голову… сто двадцать — это вам.
Он отсчитал несколько купюр номиналом в десять рублей. Башкин с интересом глянул на ведьмака, который, в отличие от нас, разбирался в здешних ценах и был условно на нашей стороне. Тот едва заметно кивнул. Ему самому достались несколько крупных купюр.
— Всего доброго, — сухо сказал он, развернулся и вышел из кабинета.
— Как можно на корабль сесть? — немедленно спросил я у старосты.
— Ну, так это с пристани надо, там корабли останавливаются. Чаще всего вечером. Сегодня тоже кто-то будет. Если не причалят, вы с берега помашите.
Организация перевозок ввергала в ступор. Мы тяжко вздохнули и отправились в номера. Марина, которая всё это время сидела, как на иголках и, подозреваю, плакала в жилетку инженера, немедленно вскочила и начала хлопотать.
— У тебя глаза красные, — немедленно указала она. — Снова Пасечник?
— Вроде того, — я вздохнул и присел на низкий табурет. — Лучше, вон, учёному помощь окажи, а то ему мозги умные стряхнули.
— Спасибо, но я лучше сам, — отмахнулся Башкин, начав перебирать свои запасы медикаментов.
— Я так понял, что вы с ведьмаком пересеклись, — спросил Коростин. — Узнали что-то?
— Ничего особенного, кроме того, что следует садиться на корабль и плыть на север до упора. А там пешком топать до Крепости. А корабли тут ходят без расписания, как левая нога капитана пожелает. Короче, предлагаю идти сегодня к вечеру. В крайнем случае, заночуем на пристани.
— Так и поступим, — согласился Коростин. — А за проезд чем платить будем?
— Борис Иванович от щедрот отсыпал сто двадцать рублей, — Башкин вынул из кармана деньги и продемонстрировал окружающим. — Если этого не хватит, есть небольшой запас золота, заплатим им, думаю, оно здесь цену имеет.
Сборы были недолгими, у нас и вещей-то, кроме оружия и тонны боеприпасов, не было. Кстати, запас патронов после сегодняшних событий уже не казался таким тяжёлым, сдаётся мне, надо было больше взять. Перед уходом решили пообедать, тем более что Борис Иванович всё так же предоставлял нам бесплатное обслуживание. А уже за обедом к нам подошёл Юра.
— Присаживайся, — я подвинул парню стул. — Что-то хочешь сказать?
— Ну, человек тот… — парень помялся. — Он записку отдал, сказал вам передать, как уходить будете.
Он протянул свёрнутый странным способом клочок бумаги. Я принял его и развернул. Внутри были несколько строк, написанных корявым почерком.
Будьте осторожны по дороге в Крепость. За вами могут охотиться.
Лом.
— Что это было? — спросил я, протягивая бумагу учёному.
— Этот мужик знал то, чего не знали мы, — он пожал плечами и передал листок дальше.
— А на словах ничего не передал? — спросил Коростин, читая послание.
— Вроде, нет, — парень покачал головой. — Он сказал, что проводил бы вас, но не успеет, дел у него много. Как управится, попробует догнать.
— Ну, и на том спасибо, — добавил Винокур. — Предупреждён, значит, вооружён.
Юра попрощался с нами и отправился по своим делам.
— Фигня какая-то, — сказала Марина, которая прочитала послание последней. — Нас ведь тут никто не знает, зачем на нас нападать?
— Даже если бы кто-то нас запомнил и решил напасть, то он не станет докладывать об этом ведьмаку, — сделал вывод Башкин. — Но и обманывать нас ему резона нет, стало быть, ждём беды. В конце концов, нападать на нас себе дороже, с учётом местного оружия, потребуется человек двадцать, а то и больше.
— Предлагаю не задерживаться, — сказал я, отодвигая тарелку. Остальные последовали моему примеру.
Поначалу мы решили двигать на пристань пешком, до вечера как раз доберёмся. Но тут внезапно нам улыбнулась удача. Группа рыбаков отправлялась на пристань, оценить ущерб от мутантов, прибрать трупы и возобновить рыбный промысел. Отправлялись не всей бригадой, а вчетвером на двух лодках, а потому были рады взять нас с собой.
Река, по которой шли лодки, оказалась крошечным притоком, шириной всего метров пять, а глубина местами была такая, что плоскодонные лодки скребли по дну. Тем не менее, такой способ передвижения был гораздо быстрее пешего марша и даже быстрее, чем поездка на телеге.