Священник читал «отче наш», дети повторяли молитву вслед за ним.
Закончив молиться, дети поднялись с колен. Отец Ян перекрестил вначале Еву и Августа, а затем и Готтлоба с Готтолдом.
–Дети мои, пока ваш разум светел, а душа чиста, внимайте слово Божье, не поддавайтесь на искушения врага человеческого, ибо будет искушение, но знайте, вера ваша сильней соблазнов сатаны!
Ева прижавшись к альбе священника, и встав перед ним на колени, поцеловала его руку.
–Скажите, мой отец был грешен, за что Бог забрал его?
–Все люди грешны ещё от рождения, ещё вначале рода человеческого, проклятие первородного греха преследует нас, по сей день. Жизнь дана нам, чтобы искупить грех Адама и Евы, которых соблазнил змей искуситель. Твой отец был добрым человеком, у меня нет никаких сомнений, что душа его в раю, ведь битва между светом и тьмой идёт не только на Земле, но ещё и на небе. Богу тоже нужны войны и Марк сейчас находится в рядах армии света.
Август подошёл к иконе божьей Матери и зажёг перед её ликом свечу.
–Отец, моя мать была ведьмой?
–Она сама сделала свой выбор, ничто не сможет оправдать её греха. Как когда-то Иуда предал Христа, так и она предала нашу веру.
–Перед своей кончиной мать принесла покаяние, Бог ведь мог простить её?
Отец Ян не ответил своему помощнику, сняв альбу и оставшись в тунике, он направился к чаше со святой водой. Окропив водой себя, он окропил и остальных. Готтлоб немного поморщился, а Готтолд рассмеялся.
–Щекотно, -Готтолд закрыл лицо своими маленькими ручками.
Внезапно дверь в церковь открылась, три человека, одетых в длинные мантии вошли в её лоно. Один из троицы был довольно толстым и прихрамывал, второй был очень низкого роста, третий же из – них был самым статным.
–Отец, -грубым голосом обратился к священнику самый рослый. -Мы пришли в дом Бога, чтобы покаяться в грехах перед Богом. Я – сын божий Адалвалф, сын божий- Адлер, сын божий- Анико . Позволь нам искупить свой грех в чертогах Божьих, настоятелем коих ты и являешься.
–Меня зовут отец Ян.
Священник перекрестил всех троих, мужчины ответили поклоном.
–Бог с вами, братья мои.
Адалвалф, Адлер и Анико сделали крестный ход, пропев лауду:
«Наш милостивый Бог.
Царь всех земных существ,
Мы искупить хотим свой грех!».
–Пусть тело наше плачет, а дух крепчает после каждого удара плетью! – промолвил Адалвалф. Все трое мужей сняли свои мантии, раздевшись до брэ. У каждого из них за пазухой находилась плеть. Тела их были покрыты глубокими шрамами. Мужи встали на колени напротив алтаря, читая розари. Адалвалф слегка покачивался, его раны от самобичевания ещё были свежи и полностью не затянулись.
–Подойди сюда ребенок, – обратился Адалвалф к Августу.
Август приблизился к стоящему на коленях мужчине. Неприятный смердящий запах исходил от Адалвалфа, такой сильный, что хотелось не дышать, – посмотри, что это у меня на спине чуть повыше поясницы.
Август увидел, огромный шрам, растянувшийся до самых лопаток, рана кровоточила и гноилась.
–Что же ты стоишь как вкопанный, нажми на рану рукой, выдави жёлтую кровь,– с трудом произнёс слова Адалвалф.
Август закрыл ладонями нос и подошёл еще ближе к хранителю веры.
–Я сделаю это сам,– отец Ян подошёл к Адалвалфу, но тот отпрянул от священника.
–Это сделает малец, пусть знает, как страдают те, кто согрешил.
Ева закрыла руками глаза Готтлоба и Готтолда.
Август надавил на шрам мужчины, из раны тут же выступил гной и полезли белые, толстые черви.
Адалвалф вскрикнул от боли и упал без сознания, распластавшись на полу.
–Пусть Бог хранит его душу, теперь она с ним, произнёс Адлер
–Дети, ступайте домой, вам не нужно смотреть на муки страждущих. Август, помоги Еве отвести детей домой.
Ева взяв за руки Готтлоба и Готтолда отправилась к выходу, за ними последовал Август.
–Погоди, пусть мальчишка останется, нам будет нужна его помощь. А вот Девочка должна уйти,– Адлер, был мужчиной низкого роста, коротко стрижен, тощ до такой степени, что кости его казалось вот, вот вылезут наружу. – Сегодня он пришёл вместе со своими братьями в деревню Бюргера, за много миль от места их последнего пристанища, все они искали Бога, но находили лишь страдание.
– Ступай Ева. И не забудь передать своей матери от меня поклон.
–Хорошо отец. я обязательно всё передам. Глаза Евы были наполнены скорбью. Она сочувствовала грешникам, но не могла сказать даже согревающего слова, ибо знала, что ей запрещено говорить с ними.
Как только Ева и малыши покинули стены церкви, мужи приступили к священному обряду. Адлер встал на колени и поднёс пальцы к Губам, а Анико лёг животом на пол. Поднявшись, они начали истязать себя плетьми, три хвоста плети снабжались узлами, на которых сидели шипы, вонзаясь в кожу, они раздирали её до мяса. Они били себя нещадно, не жалея плоти, каждый удар плетью очищал их душу от накопившихся грехов. Как только кровь попала на щиколотки ног, самобичевание закончилось.