У охотника на монстров был профиль на всех существующих сайтах знакомств. На тех, где ищут настоящую любовь, и тех, что для свингеров, на тех, что для христиан, и тех, что для евреев, для тех, кто изменяет, и для тех, кто полиаморен, для развратников, для случайного съема, для свиданий вслепую за обедом. На всех сайтах у него один и тот же ник, так что найти его просто, и он редко озадачивается контентом, подходящим избранной нише. Его самурайский меч и федора часто появляются на снимках.
Охотник на монстров считает, что есть обстоятельства, в которых человек обязан заняться сексом. Он считает, что женщины обязаны брить ноги, на более откровенных сайтах он прямо заявляет, что брить им положено все, потому что «это обычная вежливость — все держать в чистоте». Он знает, что «доколе» значит «до каких пор», а не «рядом» и что Солнце больше Земли, и он не особо явный гомофоб и даже пишет правильно. На удивление, у него нет некачественных татуировок с кандзи. Возможно, он еще хуже этого.
Но он достаточно плох.
Перед тем, как убить своего первого монстра, охотник на монстров сходил с ней на свидание. Меня там не было, но слышать об этом доводилось, и додумать не сложно: мне кажется, было это примерно так.
Драматизация
Мисаки приходит в ресторан за несколько минут, но охотник на монстров уже там, в отдельной кабинке. Она не знает, что он охотник на монстров, и, если честно, он им и не был — пока. Просто парень двадцати с небольшим лет по имени Эван, работающий в сетевом стартапе, который, как и большинство сетевых стартапов, — просто машина по обслуживанию объявлений.
Федору он не надел, но зато на нем — сияющая синяя рубашка и замысловатая бородка. Мисаки в уме определяет его в «мудаковатые» и уже начинает заранее раскаиваться. Она все равно не ждала от этого свидания слишком многого. Эван послал ей пару забавных сообщений, у них был вменяемый процент совместимости, по мнению Всемогущего Алгоритма предпочитаемого ей сайта свиданий. Общих любимых групп было немало, и она решила пойти, понадеявшись, что немного трепа не будет слишком обременительно. Прежде всего, она хотела провести хоть вечер вдали от бесконечной психодрамы своего соседа и его девушки — сложно было решить, что доставало ее сильнее: их громкие ссоры или еще более громкий примирительный секс, но какая разница — и то и другое она слышала по несколько раз в неделю. И когда Эван отправил сообщение «Я сегодня не занят… Может, выпьем?», она подумала: почему бы и нет, сбегу на запасной аэродром. Даже от неудачных свиданий есть польза: о них, например, можно травить забавные байки на более удачных свиданиях с другими людьми.
После начальных вежливых «здрасьте» и его широкой, почти волчьей приветственной усмешки все быстро идет под откос. Он настоял на японском ресторане — скорее даже саке-баре, но еду здесь тоже подавали — и пытается заказать на японском. Мисаки содрогается, когда он выдавливает пару покореженных фраз, официант обменивается с ней сочувственным взглядом, но охотник на монстров слишком невнимателен, чтобы его заметить. Он пытается заказать и ей, не посоветовавшись, но она, остановив его, заказывает сама, по-английски.
— Кацудон, да? — переспрашивает он. — Немало еды для столь миниатюрной особы. — Он снова ухмыляется, являя ослепительно белые зубы. — Люблю малышек с большим аппетитом.
— М-м, — отзывается она, сосредоточенная на поедании эдамаме в середине стола.
— Учишься в Беркли? А что изучаешь? Математику, инженерию?
Мисаки сдерживает порыв закатить глаза.
— Вообще-то получаю степень по географии и устойчивому развитию.
Он вскидывает голову:
— Потрясающе. А я кодер. Ниндзя алгоритмов. Работаю сейчас в одном городском стартапе, но, наверное, скоро покину борт, как подвернется что-то получше — люблю представлять себя современным ронином, понимаешь? Самурай без хозяина, предлагающий свои умения тем, кому они окажутся полезней.
Она была голодна, иначе притворилась бы, что прихватило живот, и сбежала. Но на десерт все же не останется.
Далее лучше не становится. Она дает ему вести разговор, отзываясь в основном кивками, вставляя иногда «угу» и «ух ты». Он пробует допотопный трюк пикаперов — «Ты была бы очень мила, смени ты прическу», — то подкалывает, то подлизывается, пытаясь выставить это царственной милостью, чтобы привлечь ее внимание. Она, радуясь, что между ними столик, кладет руки себе на колени, когда он пытается к ней прикоснуться, а когда он хочет прижаться коленями — убирает ноги под сиденье. Иногда хорошо быть маленькой.