Те, кто помнил Цветаеву
Любовь ОВСЯННИКОВА
Адамович Георгий Викторович
Адамович Георгий Викторович (7/19.04.1894–21.02.1972) – поэт, ведущий критик литературы русского зарубежья.
Родился в Москве 7 апреля 1892 года. Учился во 2-й московской, затем в 1-й петербургской гимназиях, в 1910–1917 гг. — на историко-филологическом факультете Спб. университета. В 1914–1915 гг. сблизился с поэтами-акмеистами. В свою российскую бытность был скромный молодой поэт, один из верных гумилевских «цеховиков». Публиковаться начал в 1915 г., а в 1916–1917 гг. стал одним из руководителей второго «Цеха поэтов». Выпустил сборники: «Облака» (М.-П., 1916), «Чистилище» (П., 1922).
После Октябрьской революции участвовал в работе третьего «Цеха поэтов», регулярно выступал со стихами и критикой в его альманахах, а также в газете «Жизнь искусства», переводил для издательства «Всемирная литература» Бодлера, Вольтера и др.
В 1923 Адамович Г.В. эмигрировал во Францию, где во время Второй мировой войны вступил во французскую армию. Позже там он перевел «Постороннего» А. Камю.
На Западе он сумел вырасти в ключевую фигуру эмигрантской поэзии и стал настоящим властителем дум эмигрантской поэтической молодежи. В условиях всеобщих поисков своего пути и стиля только Адамовичу Г.В. удалось создать более-менее устойчивое течение: «парижскую ноту», поэзию «честной бедности», отказа от любых украшений, риторики, ложного блеска. По мнению литературных аналитиков, эта позиция не могла привести к великим достижениям, однако сам Адамович Г.В. по праву занимает одно из первых мест на эмигрантском поэтическом Олимпе.
Поэтическое наследие Адамовича невелико. Поначалу его мало кто воспринимал всерьез: очередной молодой лощеный эстет. Но в 1919 году в стихотворении «Нет, ты не говори: поэзия – мечта…» он проговорился такими строками, что стало ясно: в России есть новый поэт. Среди других удач Адамовича можно назвать «Стихам своим я знаю цену», «За всё, за всё спасибо…», «Ночью он плакал…», «Патрон за стойкою…», «Он говорил: “Я не люблю природы...». Навсегда вошли в историю русской литературы и такие статьи Адамовича, как «Одиночество и свобода», «Невозможность поэзии», многие другие.
Один из последовательных и серьезных критиков и оппонентов Цветаевой М.И.
Чтобы понять их основные разногласия, надо знать, что в то время поэты русской эмиграции делились по стилям письма, известным с древних времен, на аттический и азиатский (азианический). Второму традиционно соответствуют пышность, чрезмерность («отсутствие... всякого чувства меры» — писал об этом стиле Г.В. Адамович), метафорическое изобилие, «щедрость и роскошь». «Аттический дух» (и в «климатическом» смысле «воздуха»), «сухой и чистый», — для Адамовича «типично западный». Аттический стиль во всем противоположен азиатскому: «простой», «скупой и сухой», даже «скудный», еще — «бедный», «чистый и разреженный» ... Адамович Г.В., приверженец аттического стиля, критиковал апологетов азианичности, куда относил и Цветаеву М.И. Ему равно неприемлемы и «разукрашенный» мир Фета, и «азиатизм» сюрреалистов. «Азиатизм носится в воздухе Европы» — означало для Адамовича Г.В. очередное крушение европейского стиля. А «русская поэзия последнего пятилетия» — «варварская», то есть, как ни парадоксально, «римская» (для греков римляне оставались варварами).
К варварскому стилю Адамович Г.В. относил и такое:
1. Любую обнаженность, демонстрацию изъянов, смакование и всматривание в неприглядное;
2. Бесцеремонность и бестактность, нескромность. Вот его слова о типичной психологической нескромности: «эти писатели стремятся передать пером малейшее движение, легчайший оттенок мысли», но это ведь невозможно! Мысль — богаче и глубже слова, ибо слово предназначено не изложить мысль, а лишь разбудить ее в другом человеке.
Пример исторической бесцеремонности — М. Волошин. Он выдирал из окружающего мира обилие имен и названий, а затем недобросовестно из них лепил произвольные сюжеты. Описание чрезвычайно напоминает типичные произведения сегодняшней литературы.
3. Третий нравственный критерий Адамовича Г.В. касается читателя. Азианический стиль для него — «льстивый, заискивающий», это стиль-холуй и «доступен... черни».
Аттический, напротив, — аристократ, он плебеями брезгует.
Признавая редкую одаренность и подлинность поэтического существа М.И. Цветаевой, Адамович Г.В. не мог одобрять ее поэтических принципов и азианической эстетики. За них он ее и критиковал.
Он всю жизнь тосковал по ней, как по недюжинному человеку, большому художнику, с которым интересно было спорить, вспоминал о ней в конце своих лет (стихотворение «Памяти М. Цветаевой»):