— Ты думаешь, это смешно? Заткнись, мелкая пизда!
Улыбка Джули застыла.
— Не разговаривай со мной в таком тоне.
Рокси снова заставила их замолчать.
— Когда ты в последний раз разговаривал с Линдси или своим дядей?
— Черт. Черт возьми. На следующий день после того, как ты захватила меня.
Рокси подошла и встала рядом с ним.
— Похоже, на следующий день тебя объявили в розыск.
Роб прокрутил страницу еще раз и застонал.
— Черт возьми! Они нашли того парня, которого ты застрелилa в лесу.
— Я вижу.
— Они связали меня с этим делом. Я, блядь, фигурант гребаного дела об убийстве, Рокси.
Рокси рассмеялась.
— Дичь.
Он повернулся к ней, его лицо исказилось от недоверия.
— Дичь? И это все, что ты можешь сказать? Это дичь? Я не могу в это поверить. Что в этом смешного, черт возьми? Вы обe — сумасшедшие. Пожалуйста, скажите мне, что такого смешного в "конце моего мира". Мне бы очень хотелось знать.
Рокси пожала плечами.
— В этом нет ничего страшного.
— Как ты можешь так говорить? В этой статье ничего о тебе не написано. Вообще никакого намека на сообщника. Так что, возможно, для тебя это не имеет большого значения. Черт, может, так тебе просто будет легче избавиться от меня позже. Я имею в виду, ты ведь все равно это планируешь, верно? После того, как закончишь развлекаться со мной?
Она толкнула его к столу и посмотрела прямо ему в лицо, убедительно напоминая о том, какой устрашающей она может быть.
— Ничего страшного, потому что я привыкла справляться с подобным дерьмом. Обо мне тоже раньше писали в новостях. O том, что я на самом деле совершилa. Я убилa всю свою поганую семейку. Вырезалa их. Люди взбесились, и это было во всех новостях. Но меня не поймали, и пресса забыла обо мне через некоторое время. То же самое произойдет и с тобой. Я очень хорошо научилaсь понимать, как оставаться свободной. Когда залечь на дно. Когда переехать. Как выглядеть по-другому. Я могу помочь тебе сделать то же самое. Они никогда не догонят тебя, пока ты со мной.
Ее лицо было всего в дюйме от его собственного. Он дрожал. Он благоговел перед ней. Это было все равно, что оказаться на расстоянии вытянутой руки от подергивающегося оголенного конца электрического провода под напряжением. Он боялся прикоснуться к ней. Он прочистил горло.
— Oбещаешь?
Она улыбнулась и положила руку ему на плечо, ободряюще сжав его.
— Да, блядь, обещаю, — затем она сжала его сильнее, больно впиваясь пальцами в его плоть. — И если ты когда-нибудь еще раз обвинишь меня в том, что я планирую тебя кинуть, я тебя выебу, в плохом смысле этого слова. Это тоже обещание. Понял?
Роб кивнул.
— Господи. Да. Понял.
Рокси ослабила давление на его плечо и посмотрела на Джули.
— Как, по-твоему, мой мужчина выглядел бы блондином?
Джули склонила голову набок и прищурилась, изучая его.
— Может, это и сработает. Перекрасить его в по-настоящему яркого блондина и подстричь волосы, сделать их торчащими.
Роб покачал головой.
— Нет. Ни за что.
Рокси рассмеялась.
— Прости, Роб. Помнишь, что я говорила?
Джули захлопала в ладоши и запрыгала на стуле.
— Со временем ты привыкнешь.
Он почувствовал эмоциональное оцепенение, слушая, как они взволнованно обсуждают возможности создания образа, и, извинившись, вышел в туалет. Оказавшись внутри, он закрыл дверь и запер ее на ключ. Затем он сел на сиденье унитаза и закрыл лицо руками.
Как мне из этого выбраться?
Он вздохнул.
Он не разделял уверенности Рокси в ее способности держать его вне досягаемости закона неопределенное время. Одному человеку, путешествующему в одиночку, было бы гораздо легче справиться с этим.
Признай это, — подумал он. — Тебе крышка.
Он был уверен в этом.
И у него возникло неприятное предчувствие, что они уже почти в самом конце очереди.
ГЛАВА 33
26 Mарта
Ночью ритм прилива был еще более успокаивающим. Там, за бледной полоской пляжа, океан казался сплошной колышущейся тьмой. В ночных темных водах было что-то, напоминающее о первобытности, и это чувство вселяло в нее умиротворение, которого не было в ее обычной жизни.
Дверь позади нее открылась, и Анна-Лиза вышла на балкон с бокалом в руке. На ней были шорты и фиолетовый топ на бретельках. Копна ее рыжевато-русых кудрей была еще влажной после купания в океане и свисала почти прямо, блестящие кончики касались плеч.
— Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?