Она кивнула на один из стульев.
Джо, шатаясь, подошел к нему и плюхнулся на сиденье, из его глаз текли слезы.
— Пожалуйста. Я не хочу умирать. Пожалуйста…
— Заткнись, или я прострелю тебе яйца.
Джо перестал умолять, но слезы продолжали литься из него ручьем.
Мисси усадила Шона и Анну-Лизу на два средних стула, а Чака усадила на крайний правый стул, ближайший к балконной двери. Чак взглянул на разбитую дверь и попытался послать телепатический сигнал Зои, чтобы она оставалась на месте. Это было нелепо, но что еще он мог сделать? Он заставил себя не смотреть на дверь. Он не хотел, чтобы у Мисси возникли какие-либо подозрения.
Ta опустилась на колени и поставила свою большую сумку на пол. Она вытащила из нее кое-какую одежду и отбросила ее в сторону. Затем она достала из сумки пластиковый пакет с логотипом "Уолгринз". Она открыла его и высыпала ее содержимое на пол.
Множество рулонов серой клейкой ленты. Дюжина, а может, и больше.
Чак мысленно застонал.
Ситуация и так была на семьдесят семь оттенков хреновее некуда, но перспектива быть связанным делала ее еще хуже. Он будет беспомощен, не в состоянии бороться или сопротивляться. Может, ему стоит предпринять еще одну отчаянную попытку вырваться на свободу, пока его руки и ноги еще свободны?
Мисси, должно быть, прочла его мысли.
Она встала и подошла к нему двумя быстрыми, широкими шагами. На этот раз дуло пистолета было прямо перед его лицом, и он инстинктивно отпрянул в сторону.
— Даже не думай, блядь.
Чаку хотелось плакать, но почему-то слезы не шли.
Внутри у него все словно онемело.
Роб и девочки взяли рулоны клейкой ленты и принялись приматывать их четверых к стульям. Роб начал с того, что соединил запястья Чака за спинкой стула, а затем обмотал их более чем дюжиной слоев скотча. Этот сукин сын был очень скрупулезен. Чак проверил ленту. Результат был нулевой. Может, ему это и не нравилось, но было ясно, что он сделает все, что захочет Мисси. Чак почувствовал, как слабая искорка надежды угасла, когда Роб при помощи целого рулона скотча прикрепил его ноги к ножкам стула.
Да. Очень-очень тщательно.
Прямо как охранник в концентрационном лагере.
Чак посмотрел на Эмили и нахмурился. Они с ней ничего не делали. Она больше не казалась испуганной. На самом деле, она ухмылялась, и в ее глазах светилось то же безумное веселье, которое он видел в глазах младшей девочки.
— Эмили…
Она быстро подошла к нему и ударила его рукой по лицу. Это был сильный удар, и его голова резко дернулась вправо. Яркая вспышка боли обожгла его щеку, но это была мелочь по сравнению с тем, что он почувствовал, когда она взмахнула рукой и ударила его тыльной стороной ладони по носу, который все еще болел после побоев, полученных им ранее на этой неделе. Острие боли пронзило его голову. Она ударила его еще несколько раз. Несмотря на все это, он смутно слышал растерянные и испуганные голоса своих друзей. Даже Джо захотел узнать, что, черт возьми, с ней не так.
Эмили перестала бить его и вцепилась ему в волосы, чтобы удержать голову. Его лицо пульсировало, и он смотрел на нее затуманенными слезами глазами. Она плюнула ему в лицо.
— У меня рука болит.
Он кашлянул и моргнул, глядя на нее.
— Ч-что?
Она снова ухмылялась.
— У меня болит рука, ты, гребаный мудак. Но оно того стоит. Мне не терпится увидеть, что Мисси сделает с тобой.
— Ты… знаешь ее?
— Очевидно жe. А теперь у меня к тебе вопрос. Где Зои?
Мисси стояла в стороне, наблюдая за происходящим с выражением легкого изумления на лице. Теперь она нахмурилась.
— Кто такая Зои?
Эмили отпустила волосы Чака и повернулась к ней.
— Она — девушка Чака. Помнишь ту горячую блондинку, которая была с нами в "Старбаксе"?
— Да.
— Это Зои.
Мисси нахмурилась еще сильнее.
— Нам нужно найти ее.
Лысая девушка придвинулась ближе к Мисси.
— Мы проверили все комнаты. Все пусты.
Эмили посмотрела на Чака и улыбнулась.
— Она, должно быть, на пляже. Я схожу за ней.
Чак рванулся из своих пут.
— Ты, сука! Ты, вероломная, блядь, сука!
Лысая девушка протянула Эмили большой охотничий нож, покрытый пятнами засохшей крови.
— Вот, возьми его.
Эмили снова улыбнулась и отмахнулась от предложения.
— Это не понадобится, — oна послала Чаку еще одну плотоядную улыбку. — Зои сейчас недовольна мной, но в глубине души она любит меня. Она действительно любит. И нет ничего, на что я не смогла бы уговорить ее, когда захочу. Она вернется со мной рука об руку, даже не подозревая, что что-то не так.