Вернувшись из столовой, Ольга обнаружила в вестибюле бурное совещание.
— Ещё на градус упала! — потрясал термометром завхоз Института Вазген Георгиевич, невысокий пузатый армянин с удивительно волосатыми руками. — И до каких пределов это будет продолжаться, я вас, Матвеев, спрашиваю?
Он так горячился, размахивая своими мохнатыми, как у орангутанга, конечностями перед носом невозмутимого учёного, как будто тот был лично виноват во внезапном похолодании.
— До нуля градусов, — сказал Матвеев спокойно.
— Ничего, себе! До нуля! А у нас уголь для котельной, между прочим, не завезён…
— По Кельвину, — уточнил он. Видя непонимание со стороны Вазгена, пояснил, — это минус двести семьдесят три градуса по Цельсию. Вам понадобится термометр побольше, товарищ Голоян.
— Минус… Сколько? Вы издеваетесь, Матвеев?
Учёный пожал плечами и вернулся к расчетам. Все молча смотрели на него.
— Игорь, ты сейчас пошутил, я надеюсь? — осторожно спросил Лебедев.
— Ни в коей мере, Палыч, — ответил тот. — Но вы можете надеяться, что я ошибся.
— График экспоненциальный, Игорь Иванович! — закричал с порога незнакомый Ольге лаборант. — Как вы и предсказывали!
В его руках была лента-миллиметровка с какого-то самописца, и глаза горели научным восторгом.
— Если проэкстраполировать изменение температуры и учесть вертикальный градиент…
— Спасибо, Антон, — оборвал его Матвеев, — Не надо это озвучивать, пожалуйста. Хорошая работа, давайте расчёты сюда, я их учту. Продолжайте измерения.
Лаборант положил бумаги ему на стол и унёсся, топоча ботинками, в темноту коридора.
Воцарилось молчание. Матвеев молча скрипел карандашом по страницам блокнота, все смотрели на него. Вазген, вздохнув, достал из кармана папиросы и направился к двери на улицу.
— Там… Там снег идет! — воскликнул он, через секунду вернувшись. Все, кроме учёного, кинулись к дверям вестибюля.
В лучах подсвечивающих колонны фасада прожекторов мягко падали крупные снежинки. Долетая до земли, они сразу таяли, блестя каплями на листьях подстриженных кустов у дорожки. Ольга, забывшись, подняла глаза к небу — и сразу опустила их, когда её замутило от текучего чёрного ничто над головой. Казалось, снег идёт без всяких облаков, самообразуясь в воздухе.
— Но ведь всего плюс десять? — жалобно спросил Вазген. — Как же так…
— Вертикальный градиент, — пояснил Воронцов. — Вверху атмосфера остывает быстрее, холодный воздух перестаёт удерживать влагу.
Ольга поёжилась — она всё ещё была в летнем платье и тонкой курточке. Заметивший это Иван сказал:
— Пойдем, прогуляемся до дома, возьмём тёплые вещи.
— Возвращайтесь быстрее, — сказал им Лебедев. — Сейчас каждый человек будет на счету.
— И во что мне одеваться? — задумчиво спросила Ольга, стоя перед небольшим шкафом в крошечной прихожей. У неё никогда не было много одежды — не привилось в ней этого женского стремления к нарядам. — На минус двести у меня ничего нет…
— Одевайся на сейчас, и возьми тёплое пальто зимнее, — Иван, морщась, разматывал обмотку на культе. На ней проступили бурые пятна.
— Натёр? — с сочувствием спросила Ольга. — Давай я тебе мазью намажу…
— Не надо, Рыжик, я сам. Достань лучше мой тулуп караульный, ватные штаны, да и валенки, наверное. Минус двести-то, небось, не сразу настанет. А до тех пор много чего может случиться…
— Мы же справимся? — спросила Ольга, упаковывая зимнюю одежду в большой рюкзак мужа.
— Конечно, Рыжик, обязательно, — уверенно сказал Иван. — В институте лучшие учёные Союза, самые оснащённые лаборатории, самые опытные инженеры и отличные производственные цеха. Всё что угодно сделаем!
Обратно шли трудно — Иван не отдавал Ольге рюкзак и с большим напряжением нёс его сам. Фонарь почти разрядился и еле светил, снег усилился. Он ещё таял на тёплой земле, но уже собирался пушистыми венчиками на верхушках кустов. Возле Института царила рабочая суета — отъезжали и подъезжали машины, люди что-то грузили, разгружали, несли и катили.
— А, Иван, — обрадовался усталый Лебедев. — Вовремя.
— Бери этих двух товарищей — он указал на Сергея и Василия, одетых в коротковатые им шинели поверх летних рубашек, — и езжайте по магазинам и торговым точкам. Отмечайте всё, что надо вывозить.
— Вывозить?
— Принято решение сосредоточить все ресурсы, пока они доступны, в здании Института. У нас множество свободных помещений сейчас. Особое внимание — продуктам и тёплой одежде, ну и ещё, что там, не знаю…