Конечно, такое расположение духа вовсе не означало, что, когда тот же неизменный черный сюртук распахнул перед ней дверцу кареты, Алики впорхнула в нее и уселась на привычное место, после чего уставилась в окно, не обращая ни малейшего внимания на своего спутника. Дура она, что ли?
Не нагло, но спокойно, без всегдашней робости, Алики ступила на подножье, поздоровалась с господином Годолом, и села. Но при этом она демонстративно расправила юбки — раньше она себе такого не позволила бы — пошевелиться боялась!
Увы, это ее маневр не произвел ни малейшего впечатления. Господин Годол даже не обратил на него внимания, и Алики так и пришлось посматривать в окно на мелькающие поднадоевшие уже пейзажи Столицы, выходить локоток о локоток с господином Годолом и молча дефилировать по подсыхающим от весеннего солнышка улицам.
Алики уже начала понемногу нервничать — сказывалось напряжение сегодняшнего утра, — но сюрпризы отпущенные ей Небом на сегодня, еще не кончились.
(Она даже не подумать не могла, что они только–только начинаются.)
Прошло около трех часов после начала поездки и близилось традиционное время перекусить, когда господин Годол вдруг нахмурился, глянул в окно и тут же постучал набалдашником трости в переднюю стенку кареты. Та так резко остановилась, что Алики помимо воли схватилась за руку господина Годола, чтобы не упасть. Тут же она отдернула руку и собралась начать извиняться, но господину Годолу было, как всегда, все равно. Он небрежно кивнул и тут же обратился к распахнувшему дверь неизменному черному сюртуку:
— Марк, где мы сейчас?
— Северо–восточная Дубрава, сударь. А прежде мы миновали Проезд Арочного Моста, — четко отрапортовал черный сюртук.
Господин Годол кивнул задумчиво и повелел:
— Сделайте–ка еще один круг в точности, как мы только что проехали, и если я скажу — остановитесь
— Да, сударь.
Хлопнула дверца, карета тронулась.
Озадаченная Алики покосилась на господина Годола. Тот сидел и смотрел прямо перед собой, и если Алики предполагала, что его заинтересовало что–то за окном кареты, то она глубоко ошибалась — в окно он даже не глянул. Скорее он вообще никуда не смотрел, а прислушивался к чему–то внутри себя.
Карета снова остановилась. Черный сюртук Марк вновь встал у дверцы в ожидании, но приказа не последовало. Господин Годол молча вышел на тротуар, и Алики привычно последовала за ним. Огляделась. Ничего особенного она, естественно не увидела: с одной стороны улицы, такой же, как большинство других улиц, в ряд стояли серые дома, с другой за чугунной решеткой ограды и едва начинающим зеленеть нешироким газоном, в глубине мрачноватого, совершенно голого еще старинного парка высилось темное громоздкое здание — тоже мрачноватое и, видимо, старинное. Даже, собственно, не здание, а группа зданий, соединенных между собой какими–то стенами и переходами.
Господин Годол смотрел в ту сторону.
— Это Политехнический музеум и библиотека, не так ли?
— Точно так, сударь, — ответил из–за его спины Марк.
— А Арочный мост там… — трость господина Годола ткнула левее.
— Именно там, сударь, — подтвердил Марк.
— …И мы, если не ошибаюсь, проехали сейчас прямо оттуда, вокруг этого парка, — трость сделала круговое движение.
— Вы прекрасно ориентируетесь в городе, сударь, — бесстрастным комплиментом ответил Марк.
Господин Годол согласно кивнул и продолжал смотреть на здание, словно хотел проникнуть взглядом сквозь его старые толстые стены.
— Кажется, мы нашли, — сказал он после продолжительного молчания. Он даже сделал шаг, как будто собираясь войти в ворота, но передумал. — Да. Это должно быть здесь! — сказал он твердо и оглянулся на Алики. — Думаю, на этом, сударыня, наши совместные путешествия окончены. Доложите вашему начальнику, что господин Годол полагает, что искомое место — Политехнический музеум.