- Проснулась, - удовлетворённо сказал он. - Так, милая, начинаем тебя выводить из этого состояния. Говорить можешь?
Она только бесстрастно смотрела на него. И сама поразилась, мысленно озвучив: смотрела на него!
- Как она? - спросили со стороны, и Ксения проводила глазами подошедшую Адри-Семелу, которая тут же присела перед её ложем.
- Скоро заговорит, - успокаивающе сказал Шилох. - Сейчас наговорёнными травками напоим, а там посмотрим, что с нею и долго ли это продлится.
Издалека послышался детский смех и возня. Ксения заморгала. А правда, где же она? Быстрей бы ушёл старик Шилох - хоть Адри объяснила бы, что именно происходит!
- Её надо перенести, - распорядился Шилох.
И вот тут Ксении захотелось кричать от возмущения, что голос не работает и она не может задать ни единого вопроса: к месту её "возлежания" подошёл Рэд - муж Чары!
Он заботливо и осторожно поднял её с ложа и в самом деле перенёс на более мягкую кровать. После чего немедленно ушёл, ворча, что Шилох очень хитрый. К ней, опущенной, кажется, на пуховую перину, приблизилась Адри и ободряюще кивнула.
- Потом, ладно? - скороговоркой сказала она. - Как только выпьешь укрепляющее снадобье, посижу с тобой и всё расскажу. А пока - прости, надо детей угомонить.
Шилох оказался не таким уж глубоким стариком. Он сумел сделать то, чего не знали ни маг Мори, ни сама Адри. Через несколько часов Ксения уже могла сидеть, подпёртая довольно жёсткими подушками и с ложечки пить новое снадобье. При всём при том наблюдая за детьми, которые играли с какими-то предметами прямо перед нею, на полу. Странно, но, видимо, изумление дало ей какие-то ещё силы, потому что она сумела перевести взгляд на Адри и прохрипеть:
- Где...
Адри, сидевшая на краешке её постели, вздохнула:
- Ну, наконец-то! Мы в башне Шилоха - точней, в той её части, которую он занимает. Она находится подальше от крепостных стен, так что мы в безопасности. Деревенские уже ушли. Остались только мы и Чара с мужем.
Она, как поняла Ксения, специально замолчала, чтобы "больная" сумела усвоить эту информацию, прежде чем услышать остальное. А Ксения со слабым интересом оглядывала помещение, в котором находилась, благо теперь могла двигать глазами.
Громадное, каменное. Ширмами разгорожено, видимо, на небольшие комнатки. Кроме ширм, есть небольшие деревянные дверцы, к которым спускаются пара-тройка ступеней. В центре помещения стол и громоздкие стулья вокруг него, чуть поодаль - наверное, камин, возле - пара кресел. Две стены - стеллажи с толстенными книгами, громоздкими деревянными шкатулками, свитками и вазочками с перьями. Рядом с одним из стеллажей - ещё один дощатый стол, больше похожий на верстак какого-то столяра - длинный, узковатый. На нём каких только нет странных сосудов!.. "Видимо, - решила Ксения, - это стол Шилоха для лабораторных работ по магии..."
И вздрогнула, когда в помещении появилась Чара. Она тащила целую кучу скатанных ковров, как определилось издалека, но при виде сидящей Ксении так обрадовалась, что бросила их на пол и побежала к ней - присесть рядом на кровати и радостно спросить:
- Ну, что? Ты уже пришла в себя? А нас Шилох устроил вон там, - она кивнула на дверцу в стене. - Там так пусто! Но просторно! Еды здесь мало, но она есть. Шилох обещал научить меня кое-чему. Вот!
Она так по-детски радовалась своей и мужа временной благоустроенности, что Ксении стало стыдно за свои мысли: "Ушла бы ты, Чара, куда-нибудь! Адри мне хоть что-то расскажет, пока тебя нет!"
Но и Адри не терпелось поговорить, так что она поторопила Чару:
- Ты давай-ка побыстрей со своими коврами! Беги - вытряхай! Вернётся Шилох - задаст тебе, что ничего не делаешь! А я немного посижу с Ксенией, пока она всё не допьёт, а потом помогу тебе.
Чара рассмеялась от радости и потрепала Ксению по руке, после чего побежала к брошенным коврам и, с усилием подняв их, нырнула в другую низенькую дверцу.
- С нами ещё маг Мори, - продолжила рассказ Адри. - Эльфы сразу ушли присоединиться к воинам крепости. Здесь и свои эльфы есть - вот они и обрадовалась, что в одиночестве не будут.
- Метта...
- Здесь отряд волков-оборотней. Велели тебе передать свою благодарность за Метту. Они все думали, что она погибла. Метта обещала навещать тебя.
Адри огляделась вокруг, присмотрелась к детям, которые увлечённо что-то разглядывали, а потом слегка наклонилась к Ксении и вполголоса сказала:
- Корвус сообщил князю, что у Чары прорезались сильные способности, и деревенской ведьме тоже примерили мой обруч. Но она ничего не почувствовала, хотя Корвус рассказал, как Чара сильно проявила свой дар. Надели обруч и тебе. Князь решил, что ты вообще потеряла магические способности, но надеется, что ты выздоровеешь и попробуешь снова надеть обруч. Хотя Шилох... - Адри прикусила губу. - Шилох считает, что ты больше колдовать не сумеешь. Он сказал об этом Гавилану. Князь пообещал: если ты и в самом деле потеряла свои способности, он тебя отпустит вместе с очередной партией беженцев.
- А если...
Адри опустила глаза, и Ксения не договорила.
- Корв...
- Он ушёл с князем, потому что он своё задание выполнил.
- Помоги...
- Лечь? - засуетилась Адри, обнимая Ксению за плечи и осторожно опуская её на подушки. - Полежи, полежи. Быстрей в себя придёшь.
Она встала с кровати и пошла было к узкому столу, но остановилась и повернулась:
- Ксения, не переживай... - Она тяжко вздохнула. - Эти мужчины - все одно к одному: что из простых, что - богатого и знатного рода. И не бойся. Меня, кажется, собираются оставить в крепости - ты останешься со мной. Я упрошу Шилоха.
Она всё-таки отошла к столу и принялась прибираться на нём.
Мысль первая: она, Ксения, оказалась всё же всего лишь заданием для Корвуса. Почему же он так заботился о ней? Или это тоже входило в его план? Ну, чтобы она добровольно шла с ним в крепость? И что? Теперь князь снова и снова будет пробовать ей бесполезный обруч?.. И возвращалась к первоначальному: значит, вот как... Значит, он был с нею ласков лишь для того, чтобы она шла за ним покорно, как овечка? Делаш! Значит, он из тех людей, для которых дело важней всего?! А значит, игра с женщиной для него - лишь ступень к выполнению задания?
Мысль вторая - при виде того, как Адри прячет от неё глаза. Адри будет намертво молчать о себе. Поэтому она даже с ней говорить не хочет о том, чтобы открыться перед Гавиланом. Ей стыдно, но она промолчит. И её можно понять... Вкусив нормальной человеческой жизни, почувствовав себя нужной детям - почти семье, Адри ни за что не откажется возможности быть человеком.
Слёзы болезненной слабости и обиды на всех хлынули сами по себе.
Мысль третья: вот как! Значит, её отправят из крепости?
Когда она отревелась, обида перевоплотилась в злость: если способности и остались, она никому не продемонстрирует их! Пусть её отправляют, куда хотят! Она потеряла маленькую надежду! "Кстати, не забыть бы снова спросить у Адри, есть ли в их мире настоящие козлы, кроме мужчин!" Она так надеялась, что нужна кому-то не только как рабыня с ярким, сильным колдовским даром или способностями! Фиг с ними! Пусть! Уж в деревне-то она сумеет прижиться, если ей придётся в этом мире доживать до конца своих дней!
- Ты что это? - испугалась Адри, подбежав. - Почему ты плачешь? Тебе больно? Или ты боишься, что у тебя ведьминского дара не осталось? Он должен остаться!
- Не хочу...
Она напряглась и сумела отвернуться - лицом к каменной стене.
Игравшие на полу Тилл с сестрёнкой оглянулись и подбежали к кровати.
- Ксения! Ксения! Не плачь! Смотри, какие у нас игрушки!
Они совали ей за плечо что-то странное, сшитое из тряпок, а она тряслась от плача и боялась, что не сумеет сдержаться и начнёт рыдать.
За спиной что-то стукнуло. Кто-то поспешно простучал подкованной обувью к ней. Детские голоса смолкли, а встревоженный голос Шилоха прямо над ухом спросил: