Зал был заполнен топчанами, скамьями и просто полотнищами, на которых лежали и сидели те, кто нуждался во врачебной помощи. В нос сначала шибанул острый, гнилостно сладкий аромат крови, отчего, возможно, и вздрогнула Метта, а её нос заметно дёрнулся, раздутый. Затем в этот запах влилась вонь терпкого дыма, горелого мяса и химикалий - наверное, здешних лекарств. Густой гул из коротких приказов, стонов и вскриков раненых, из переклички и распоряжений тех, кто бегал между топчанами и осматривал принесённых... Ксении даже стыдно стало, что она бегала к Корвусу, в то время как здесь ждали её помощи.
- Я проведу тебя к Семеле, - громко сказала Метта, частя дыханием так, что сильно вздрагивала. - Она просила помощницу.
- Тебе нельзя... - Ксения поправилась: - Запах крови, да?
- Да, - буркнула волчица, схватила её за руку и чуть не бегом потащила за собой.
Метта даже не дала себе роскоши показать, где именно находится Адри-Семела, просто оставила Ксению на месте и сбежала, зажимая нос.
- Ксения! - обрадовалась измученная Адри.
При виде подруги Ксению замутило до тошноты. Адри была в каком-то балахоне, который чёрно влажнел на груди и на животе. Непослушные, будто распухшие, губы словно сами вытолкнули слова:
- Уйди, тошнота, отстань от меня!.. Спрячься вдаль, мне меня жаль!..
- Ксения, князь знает, что ты немного умеешь целить, - вполголоса сказала Адри. - Но пока побудешь рядом со мной, будто учишься.
- А что я буду делать? - слабо спросила Ксения, стараясь не глядеть на ближайшего раненого.
- Запомни: вон, в середине, стол поставлен - там разные тряпки и склянки с травяными настойками, порошками и другими препаратами. Читать ты умеешь, как и говорить. Что скажу - то принесёшь. Ясно? Просто ходи за мной - и всё. Вот тебе сумка - будешь давать её мне или сама доставать оттуда то, что я набрала.
- Поняла, - пролепетала Ксения.
Ей было страшно при взгляде на то, творилось вокруг. Так что она даже не пыталась смотреть по сторонам, где, нагнувшись над "пациентами", целители врачевали их, не только очищая раны всякими настойками, но и прижигая их. И только спустя время спохватилась, что читать-то она не умеет: в библиотеке Шилоха не смогла разобрать ни слова. Но всё вокруг уже закрутилось. Посланная Адри к столу, Ксения с глубоким удивлением поняла, что может прочесть именно те слова, которые ей говорила ведьма. Другие, кроме этих, ей так и оставались неведомыми. Странно... Но, продолжая держаться, чтобы не оглядываться и смотреть лишь под ноги, пока добиралась до Адри, она забыла об этой странности.
Потом стало не до попыток "развидеть" происходящее.
Что - что, а командовать Адри умела. Наклонилась над одним - не оборачиваясь, велела достать тряпки, разорванные на полосы. Потом - склянку с лекарством или с дезинфицирующим средством. Так что для Ксении всё постепенно превратилась в единый ужас, который затем трансформировался в деловое бесстрастие, ведь здесь иначе нельзя было выдержать и минуты. Всё: сожаление, острая жалость, сочувствие - выветрилось.
Осталось лишь желание помочь.
И вскоре Ксения внезапно поняла, что сама она наклоняется не к тому раненому, к которому повернулась Адри, а лежащему с другой стороны. Окрик Адри заставил её повернуться и подать нужное, но, едва Адри получила необходимое, Ксения снова крутанулась к "своему" раненому и принялась обследовать колотую рану на предплечье.
Эхом воспоминание о своём первом целительском опыте, когда дух Адри проник в её сознание, и Ксению заставили целить тех, кто в капище нуждался в помощи врача.
К концу осмотра и быстрой помощи всем нуждавшимся Ксения уже овладела всеми переданными ей целительскими навыками Адри на практике. И, когда разогнулась от последнего "пациента", только и поняла, что в последние полчаса Адри не приказывает ей приносить что-то. А ещё, опомнившись от бесконечного процесса, когда приходилось переходить от одного раненого к другому, она вспомнила, что сама бегала к столу за медикаментами не один раз, но больше не носила их Адри.
Придя полностью в себя, она сумела ухмыльнуться: её, Ксению, на побегушках у Адри сменил маг Мори, выглядевший сейчас довольно бледным. Потом склонила голову и сморщилась. Кажется, придётся требовать у князя Гавилана сменной одежды: её джинсовый костюм насквозь пропитался кровью, и теперь, когда она пришла в себя, Ксения чувствовала, какой он тяжёлый.
Голова кружилась, когда она встала на месте, бессильно опустив руки.
- Ксения! - позвали её.
Она взглянула. В дверях, через которые она вошла в этот зал, стояла Сиринга, за её руки держались Тилл и Одила. Как ни странно, дети спокойно оглядывали зал. Пока не увидели Адри, в которой, выдрав ладошки из рук женщины-эльфа, и побежали. Решив, что Адри-Семела сама разберётся с ними, Ксения поплелась к Сиринге. Та быстро пошла навстречу и сразу протянула ей руку.
- Держись за меня. Провожу к Шилоху в башню. Голодная, небось?
- Не говори... - выдохнула Ксения. - О еде не говори, ладно?
- Ладно-ладно, - снизошла Сиринга. - Ты иди, главное.
Сиринга словно шефство взяла над Ксенией. Доволокла её в комнаты Шилоха, завела за ширму, где нашлась маленькая ванна, мыло (Ксения даже вышла ненадолго из своей цепенящей усталости, поразившись наличию мыла!), и там провозилась с нею, приводя в порядок. Когда, завёрнутая в толстое покрывало, Ксения узрела перед собой протянутые ей Сирингой вещи, она только и сумела спросить:
- А это что?
- Тебе, - лаконично объяснила женщина-эльф.
Потом до Сиринги дошло, что Ксения ничего не соображает, и сама обрядила её в штаны (женские! - снова поразилась Ксения), натянула на неё рубаху, поверх - кожаную курточку, а к уже привычным сапогам была предложена пара чулок грубой вязки.
Когда Ксения несколько смущённо вышла из-за ширмы, здесь уже собрались все её знакомцы. Маг Мори, ссутулившись, сидел на табурете, выглядя примерно так же, как и она до посещения ванны: полное ощущение, что рук ему не поднять. Адри, кажется, уже побывала за своей ширмой - выглядела хоть и усталой, но уже подбодрённой. Сиринга валялась на полу, на какой-то драной шкуре, то и дело хватая радостных детей, пытавшихся сбежать от неё. Метта забилась в уголок, хмуро глядя в пол. Вообще, все собравшиеся производили впечатление чуть не семейной картинки.
Появление Ксении встретили одобрительными возгласами. И тут - Ксения даже изумилась себе - живот заурчал так, что ей показалось - слышат все.
- Идите сюда! - позвал Шилох, высунувшись из-за одной из небольших дверец в стене. - Побыстрей же!
Испуганная (что там ещё ужасного?!), Ксения постаралась сделать так, чтобы войти в это помещение последней. И чуть не рассмеялась. Трапезная! Или как она тут называется? Столовая комната, в общем. Длинный стол, по обе стороны которого - длинные же скамьи. А на столе - чего только нет! Богатый - оценила Ксения, невольно сглотнув слюну. Тут и мясо в огромных тарелках, больше похожих на плоские котлы, и овощи и фрукты в широких тарелках, и вино в бокастых кувшинах с тонким горлышком.
Детишки уже уселись в середине одной из скамей и наперебой звали Семелу. Неизвестно, приглашали ли Сирингу, но она уверенно прошла к детям и уселась рядом.
- Ваша Семела сядет с другой стороны, - пренебрежительно сказала она детям. - Места ей хватит. Ну-ка, подвиньтесь, сейчас мой Рубус придёт.
- Ну, что? - в воздух спросил Шилох, садясь во главе стола. - Все здесь?
- Корвуса нет, - вырвалось у Ксении. Все замолчали, а она собралась с силами и спросила уже отчётливо: - Он придёт?
Метта, затихарившаяся на конце стола, в углу, опять глянула на неё волком - снова грустно усмехнулась игре слов Ксения.
- Он пока не имеет права находиться за этим столом, - надменно сказали от двери, и все вскочили при виде входящего князя Гавилана.
Ксения сама насупилась на него - тем же волком, и упрямо сказала: