— Я с тобой, — решительно заявил белоснежный сантиниэль и присоединился. Он тоже добросовестно стучал и кричал, а когда дверь все же открылась, стрелой взметнулся Марселю на руки, чтобы его не оставили одного в каюте.
Дверь открыл человек. Мужчина.
— Мне нужен капитан, — сказал Марс. Сантиниэль старательно перевел фразу, но реакции не последовало. Мужчина некоторое время тупо пялился на пленных, а потом сказал что-то на непонятном языке и отошел от двери, выпуская Марса. Марсель повернул к рубке. Но его грубо схватили за шиворот и, приподняв над полом, поставили обратно, только развернув при этом.
— Пусти, — дернулся Марсель, но надсмотрщик его одежды не выпустил.
— Марс, это не человек, — прошептал сантиниэль, прямо на ухо. — Это робот. Я только что это понял.
Марсель попытался повернуться, чтобы посмотреть, но не смог. Его снова приподняли над полом и снова, как дурного кутенка, направили в нужную сторону. Это было унизительно и больно. На Марселе был комбинезон, а когда в комбинезоне тебя поднимают за шиворот, то брюки очень сильно врезаются в промежность. А потом Марсель понял, что его ведут в мед. отсек. Это было хорошо. Наверное. Потому что давало надежду на то что Ошко жива.
В медотсеке собрались почти все пираты. Гейл Ошко лежала на кушетке и помогать ей пиратский врач не спешила.
— А вот и мистер Префер, — усмехнулся А-Лу, заметив пленника. — Вы, правда, думали, что мы ее сожрем? — насмешливо спросил он.
— Откуда…? — Марс растерянно посмотрел на Санти у себя на плече. — Откуда вы узнали?
— Неважно, — отмахнулся санти. — Она очухается через часок другой. Яд рептилоида парализовал ее, но миссис Ошко крупно повезло, Мия недавно сцеживала яд Туша для изучения и потому нового яда у него немного и он довольно слабый.
— То есть она просто парализована? — уточнил Марсель.
— Да. Но смотреть за ней будете сами, — А-Лу сказал что-то остальным и все вышли. Последней выходила Мия.
— Тут вода, — сообщила она. — Поить не надо, но когда действие яда пройдет ей будет очень хотеться пить. Раньше чем вернется речь не поите, пациент может захлебнуться. И все будет хорошо, дыхательные мышцы не задеты, так что…, — девушка виновато подала плечами. — Но если вдруг что, вызовите меня, — она положила перед Марсом небольшой передатчик. — Или когда будете готовы идти по каютам.
— Спасибо, — поблагодарил сантиниэль, потому что Марс молчал.
— Не за что, — девушка вздохнула и ушла. Около двери в больничный сектор остался только робот, что приволок Марса сюда.
— Слышали, Гейл, все будет хорошо. Вас скоро отпустит, — произнес Марсель, зачем-то потрогал лоб женщины, а потом отошел от ее кушетки. Робот на передвижение пленников внутри сектора никак не реагировал, но пройти мимо себя не давал.
— Поверить не могу что это робот, — прошептал Марс, усаживаясь около кушетки Гейл на пол. Он проверил все шкафы и столы, ничего полезного там не было, пираты хорошо проверили тут все, прежде чем привести его. — От человека же не отличить. А у нас запрещено делать человекоподобных роботов.
— Роботы говорят на незнакомом мне языке, — подал голос санти. — Предположу, что они произведены расой лемурийцев.
— И зачем такой взрослой и развитой расе делать роботов, похожих на низшую ветвь эволюции? — насмешливо спросил Марс.
— Их хозяйка тоже на вас похожа, — напомнил санти.
— Но они определенно не люди, — проговорил Марс задумчиво. — Хотя ты прав, на нас они очень похожи. Жаль не получится захватить одного для изучения.
— Марсель, прошу тебя, даже не думай об этом, — умоляюще попросил санти, заглядывая Марсу в глаза. — Умоляю. Тебя тогда точно убьют. Это все же пираты.
— Знаешь, какие-то они…. Не пиратские пираты.
Гейл на кушетке замычала. Марсель повернул голову, но, поняв, что яд еще не перестал действовать, отвернулся обратно. Они обсуждали с сантиниэлем пиратов, когда к Ошко вернулся голос. Та завыла внезапно и протяжно.
— Твою мать, Гейл, — Марс вскочил. — Болит что?
— Он меня изнасиловал, — выла Гейл. — Надругалсяяяя. Этот ужасный чужой.
— Гейл, не преувеличивай, он просто на тебя упал. Не плачь.
— Ты не можешь этого знать. Я там была. Под ним. А вы все стояли и смотрели, как это чудовище меня насилует.
— Гейл….
— Не смей говорить мне ничего. Надо мной надругался чужой. Этот ужасный самец… он такой здоровый, такой тяжелый и он так….. так…. боже, как я переживу это… Насилие это всегда ужасно, но быть оскверненной пиратом… чужим…..