Тсунаёши, конечно, говорила, что Реборн приехал только за Рю, но... Вдруг он попытается втянуть её во что-нибудь? Не нужны ей лишние проблемы..
- Да, конечно! – Поспешил согласиться киллер. – Я и не думал. Постараюсь поменьше её тревожить.
- Спасибо.
Нана вернулась к готовке. Решила, что надо будет это рассказать Тсунаёши...
Реборн вышел.
Емитсу обмолвился о дочери лишь пару раз. Не то, чтобы с презрением, с ненавистью, нет. С безразличием. Как будто она ему была абсолютно никем, так, мимо подвернулась.
Зная Емитсу... Скорее всего, такое отношение к дочери обосновывалось лишь тем, что у неё не было пламени, и её нельзя было использовать в своих целях. Однако, она же тоже человек. Реборн считал, что люди могут быть полезны всегда и любые.
И какое ему дело до одной несчастной домохозяйки?
Бьякуран страдал ничем. И ничем иным страдать не собирался.
Вчера он посетил Кэйкэнну, и ему уже было скучно. Вторые, третьи, пятые, десятые, сотые и прочие бесконечные “я” ничего не знали и тоже были весьма не против узнать, а поэтому неимоверно достали его самого своими вопросами. Вскоре, правда, поняли, что здесь “ловить нечего”, и отстали, но веселее от этого не стало.
Гулять по городу тоже надоело, ведь он уже был тут в соседних мирах. И сидеть в – тоже. Кикё наотрез отказался играть в любые игры на желания, чай, захват мира, и даже на зефир, а на всё остальное не было интересно играть Бьякурану. В интернете сидеть было скучно, ну чего там делать почти всезнающему многоликому существу?
Было невероятно скучно даже думать о том, чем себя занять, поэтому парень просто заснул на диване. Вот уж спать он мог где угодно, сколько угодно и когда угодно.
В этот момент его и позвал Кикё.
- Бьякуран-сама...
Парень поворочался на диване.
- Чего?..
- Бьякуран-сама, Торикабуто сказал, что тот парень, которым вы очень восхищались, сбежал из тюрьмы.
- М-м... Он молодец. И?
- Но не сам.
- Говори быстрее, мне лень ждать...
- Аркобалено Реборн взял его под свою опеку...
А вот теперь Бьякуран проснулся до конца. Аркобалено. Взял. Под. Свою. Опеку. Ненормального. Ненавидимого. Всеми. Почти. Всемогущего. Преступника!?!?!?
- Рокудо Мукуро, как только сбежал, освободил также и троих сокамерников: Какимото Чикусу, Джошиму Кена и Мари-Меланию Вернер, больше известную как ММ. – Продолжил Кикё.
- И куда же он направился?
- Как ни странно – к этому самому Реборну!
- М?
- Этот киллер зачем-то сделал всё, чтобы он не узнал, кому обязан спасением... Но он явно знал, что Мукуро пойдёт к нему! Что он для этого сделал? Я не понимаю... И чего он добивается?
- Рокудо Мукуро – потомок Дэймона Спэйда, и кто-то там в этой Вонголе решил сделать его хранителем наследничка... – Бьякуран вспомнил, что ему говорил двойник. – Ты хочешь, чтоб я узнал рычаги давления Реборна? Ну ок...
- Спасибо, Бьякуран-сама! – Просиял парень.
Ну, хоть заняться теперь есть чем...
Комментарий к Часть 15 Ну что ж, я смогла наконец-таки заставить себя написать хоть что-нибудь, наплевав на всяческие убивающие желание писать внешние факторы!
====== Часть 16 ======
- Привет! – Громко и радостно провозгласила Тсуна, заходя в квартиру и закрывая за собой дверь. Встречать её, естественно, никто не приехал, так как мама не могла, а девочки не должны были хоть на мгновение показать, что они с Савадой Тсунаёши как-то контактируют.
Из кухни послышался спешный топот, и через секунду в прихожую влетела на первой космической соскучившаяся женщина. Тсунаёши, конечно, за долгие годы жизни с матерью уже привыкла и была хорошо подготовлена к таким встречам, но всё равно единственное, что она успела сделать – это бросить сумку на пол. Выйти из зоны поражения было невозможно.
- Могла бы и позвонить, что уже приезжаешь. – Укоризненно сообщила Нана.
Девушка решила подыграть:
- Ну ма-а-а-а-ам.
Женщина продолжила, тоже краем глаза заметив Реборна за углом.
- Тсунаёши! Ну сколько я тебе говорила, ты должна всегда мне звонить! Я же беспокоюсь!
- Ну ма-а-ам. – Тсуна изобразила на лице некоторую лёгкую виноватость.
- Ну сколько ж можно повторять-то?!
- Ну мам, ну я больше не бу-уду, пра-авда...
- Ну ладно. – Прекратила женщина спектакль. – Иди в свою комнату, отдохни, ты, наверное, устала с дороги. А я пока ужин приготовлю, а то я не успела, ты ведь мне не сказала...
- Ага!
Тсуна подхватила сумку и отправилась наверх, к себе, на ходу отметив, что Реборн почему-то поспешил из-за угла исчезнуть.
Как только она вошла в свою комнату, заперла дверь, оглядела помещение просто чтобы удостовериться, что Реборн не идиот... Вообще, по-хорошему, надо было идти на работу. Оотори-кумитё уже точно заждался, девочки соскучились (Тсуна очень на это надеялась) и нашли много чего интересного, и Тсуёши-сану надо было всё рассказать. Но она же, чтоб его, этого Реборна, не просто маленькая тупенькая деточка, она ж теперь ещё и с дороги устала, и проголодалась! Надо будет дождаться ужина... нет, придётся сегодня вообще не выходить из дома. А кроме этого... Тоже нельзя будет ничего сделать – заметных камер и жучков, конечно, нет, даже несмотря на то, что большинство тех, что обычно полагаются незаметными, девушка уже научилась различать, но... всё-таки, она никогда не являлась в этом профессионалом.
Дело было вечером, делать было нечего. Обычно эта фраза предполагает начавшийся после неё хаос, но сегодня она явно не подходила. И не организуешь же его.
Тсунаёши пошла на кухню, вежливо поздоровалась с Реборном, сидевшим за столом, сделав это так, чтобы максимально показать, что он ей не интереснее своего стула, и сделала себе чаю. Зелёного. Так как скука была смертная, то намешала она туда всего, чего только могла – гвоздики, лаванды, незабудки, календулы, хризантемы, жасмина, ей почему-то захотелось цветов, перечной мяты, конечно же, любимой корицы... на тмине она всё же остановилась, так как поняла, что иначе не чай у неё будет, а жуть какая-то. Обуславливалась её остановка ещё и тем, что на кухне всё это время сидел Реборн. Просто сидел, ничего не делал, и, видимо, не собирался. Наверное, отправил Рю что-то делать, а сам решил, что может это и не контролировать. Да, ленив.
Но дело в том, что, как раз когда Тсуна сыпала в ситечко тмин, Нана вдруг спохватилась, что для двух тупых матери и дочери они как-то странно себя ведут.
- Тсуна-тян, а чего ты такая молчаливая сегодня?
- А что не так, мам?
Мысленно девушка тоже поняла свою ошибку, но надо ей было на словах хотя бы немного удивиться.
- Ну, ты всегда мне всё рассказываешь, а тут чего-то молчишь, ни слова не сказала. Или этот твой Спаннер тебя обидел? – Женщина встала в ту самую позу, так любимую всеми, изображающими матерей-домохозяек: ноги на ширине плеч, прямые, руки в боки, с одной из них свисает мокрое полотенце, спина прямая, губы поджаты.
Тсунаёши еле сдержала смех, увидев это. Но Реборна вполне устроило.
- Нана-сан, она, наверное, меня стесняется. – Заявил он.
- Нет, что вы! – Сразу же открестилась Тсуна тоном самой зашуганной стесняшки в мире.
- Милая девушка, не советую мне лгать. – Он что, напугать хочет? Весело... – И стесняться меня – тем более. Нам ещё долго вместе жить, знаете.
- Долго? – Девушка изобразила какое-то жалкое попискивание, от которого самой стало жутковато. Раньше она так не умела.
- До совершеннолетия вашего брата, а может, и больше.
- Ой... – Нет, в обморок он не поверит. А жаль.
- Да, Тсунаёши, милая, ну чего тут стесняться? Рассказывай, здесь все свои. Это же просто поездка к другу!
- Тсунаёши-сан надо спасать. – Сообщила тихо в рацию довольно стандартная для этого города, хоть и вообще не заметная, девушка с биноклем на крыше.
- И как ты предлагаешь это сделать? – Спросила Сэри.
Рури замялась.
- Ну... можно к ней кого-нибудь послать... типа друга... Пусть позовёт погулять...
- Уже довольно поздно. Для нормальных подростков.