- Для Занзаса сойдёт.
- На вашем месте я не был бы столь самоуверен. – Очередной комар героически погиб без боя, правда, от рук Вайпера, а не Тсуны.
- Вы не на моём месте.
- Реборн приедет минут через двадцать. – Сообщил подошедший Фонг. – Что удалось узнать?
С затаённой грустью посмотрел на свою тряпочку, законное место на которой ему никто, разумеется, возвращать не собирался, и просто встал рядом.
- Этот придурок придумал очередной “гениальный план”. – Скривился Вайпер. – Он должен был захватить во взрыв всех, кто был на поляне на момент, когда носителя Кольца Света уже нашли, но сделать с этим ещё ничего не успели. Тогда он должен был, изобразив благородного и вообще высокопрекрасного рыцаря, вынести найденного среди нашего сброда носителя Кольца Света на руках, отнести в безопасное, по его мнению, место, и там рассказать с многозначительным и загадочным видом, что, мол, мы, все остальные бывшие Аркобалено, собирались носителю лгать до конца жизни и таким образом им управлять. А он, такой весь из себя честный и благородный рыцарь Череп, не согласился с ними и спас свою единственную надежду и любовь от злобных манипуляторов, научит сейчас всему и всегда будет на её стороне! И, по его мнению, настроенная против других бывших Аркобалено Тсунаёши, пусть он тогда и понятия не имел, что это она, должна будет обязательно ему довериться, подружиться с ним, во всём к нему прислушиваться и любить как родного. Правда, что он будет делать дальше, он ещё не решил.
- Восхитительно. – Прокомментировал Фонг.
Тсуна выдавила из себя некоторое жутковатое подобие кривой ухмылки, размышляя, насколько же это они должны были обнаглеть, чтобы так честно ей всё это описывать. Кстати, на её взгляд, манипулировать таким описанием получалось… не очень хорошо, даже если вообще получалось. Она, услышав это, вроде как должна была бы, наоборот, заподозрить, что ею манипулируют и её используют, а не начать доверять бывшим Аркобалено.
- И что нам теперь с ним делать? – Спросил Вайпер.
- Наверное, лучше разобраться с этим на общем совете. – Ответил Фонг. – Честно говоря, я уже хочу перед тобой извиниться.
О, а вот это уже интересно.
- Ты не заболел?
Фонг эту язвительную реплику честно проигнорировал.
- Понимаешь, раньше я думал, что ты – самая подлая тварь во всей семёрке. Оказалось, это не так. Приношу свои искренние извинения.
И Тсуна под боком его никак не стеснила. Или… А, ну да, они же не знают, что девушка в курсе предыстории их замечательных взаимоотношений. Или он посчитал, что ей будет полезно потихоньку что-то узнавать о своём новом круге общения, тоже возможно.
- А откуда это ты знаешь, что я тебе сейчас не наплёл с три короба? – Заинтересовался Вайпер.
Вот что у них с логикой, а? На его месте Тсунаёши бы точно промолчала, чтобы Фонг ничего такого как раз не заподозрил.
- Эээ… – Растерялся китаец.
- Я могла бы сделать то же самое, что и вы. – Зачем-то спасла его девушка. – Но мне кажется, Вайпер не врёт. – Добавила она, обращаясь к Фонгу. Если не врёт, то зачем время тратить? Тем более, что вторую ночь валяться без сознания непонятно где и непонятно с кем ей совершенно не улыбалось.
Непонятно, где, непонятно, с кем…
…тупая грязная зарвавшаяся малолетка, не видящая вокруг ничего, кроме собственной жажды власти, наширявшаяся этой самой властью и отравленная ею до мозга костей…
Девушка тряхнула головой и вдохнула поглубже свежего ночного воздуха. Не сейчас. Не надо. Попозже, чуть-чуть попозже… Только не сейчас. Не думать об этом, не надо… Не. Сей. Час. Пожалуйста.
- Ну хорошо, раз кажется.
- Вонгола… – Тяжело вздохнул Вайпер, скорее всего, по поводу очень злого Занзаса и его очень метких стаканов.
Вокруг закружилась какая-то ночная бабочка, Тсунаёши стряхнула с себя очередного оголодавшего комара.
- А вы не сказали Реборну, что пришла я и кто я? – Задумчиво спросила она у Фонга, ругая себя за то, что не подумала об этом до того, как он позвонил.
- Сказал, что вы приехали, приедет, скажу, кто вы.
- Хорошо, спасибо. Может, я тогда просто домой пойду? – Спросила Тсунаёши, сделав голос и лицо как можно более жалобными. – Вы же всё равно можете найти меня в любой момент, особенно тот же Реборн.
- Давайте. – Согласился Фонг, явно завидуя ей и её невероятным возможностям, а ещё, похоже, не переставая жалеть о своей красненькой тряпочке и о некотором не оккупированном куске её площади.
Вайпер завидовал молча.
- До свидания. – Сказала девушка, поднялась, уступив, наконец, место Фонгу, села на мотоцикл и стартовала как можно быстрее.
====== Часть 44 ======
Когда Тсунаёши пришла домой, мама уже спала, а Реборна, конечно же, дома не было. Девушка как можно бесшумнее прошла в свою комнату и наконец-то легла спать по-человечески, даже не проверив ни почты, ни сообщений на телефоне. И даже неприятное тянущее чувство в груди и в животе не помешало ей нормально заснуть – уж слишком она за сегодняшний день устала.
Девушка вошла на небольшую уютную кухню
Мукуро стоял у плиты и пёк блины, аромат которых заставлял Тсуну чуть ли не рыдать – ей блинов было нельзя.
На столе стоял компьютер.
Девушка подошла, заглянула на экран и увидела, что было открыто всего одно маленькое окошко в углу – проигрыватель. Музыка до этого момента вообще не замечалась, будучи какой-то очень естественной данностью, да и после того, как Тсуна увидела окошко, слова песни на незнакомом языке не стали более отчётливы, хотя песня была, безусловно, очень красивой и нежной. Название же песни было зашифровано, а жаль. На рабочем столе компьютера стояла фотография букета полосатой гвоздики и жёлтых роз в вазе, стоящей на подоконнике. За незнакомым окном была незнакомая улица, на которой больше всего бросался в глаза кусок какой-то вывески с надписью «хорошие». Продолжение фразы терялось за рамками фотографии.
На кухню вошёл зевающий Гокудера Хаято и без зазрения совести стянул у Мукуро самый большой и румяный блин. Повар, впрочем, не возражал. Тсуна снова позавидовала – ей блины было нельзя.
Она хотела выйти из кухни и отправиться, как всегда, на работу, но тут Хаято ее заметил.
- О, Тсунаёши! – Воскликнул он в своей неповторимой манере. – Доброе утро!! Хотите блин? Вкусные!
- Нет, спасибо. – Ответила девушка. – Мне нельзя.
- Тсуна, ну правда, чего ты? Поешь, для кого тут я стараюсь? – Обернулся от плиты Мукуро. – Как будто тебе от этого хуже станет.
- Нет, спасибо, я не голодная. – Улыбнулась ему девушка и вышла из кухни, а затем и из квартиры.
Спустилась по лестнице, вышла из дома и растерялась – улица была совершенно незнакомая. Быть может, она просто в другом районе?
Девушка пошла направо – туда, где за рядами домов виднелась средняя школа Намимори, самое высокое здание в городе. От неё-то уж точно было бы легко найти дорогу. Главное только на Кёю не нарваться…
Она шла и вдруг подумала о том, что мама, наверное, очень беспокоится из-за того, что Тсунаёши не ночевала дома. Поэтому девушка достала телефон и начала набирать мамин номер. И почти сразу с кем-то столкнулась.
- Ой, простите! – Воскликнула она, увидев сначала упавший в лужу букет из белых лилий, а потом – Бьякурана, поспешно за ним наклонившегося.
- Да ничего, всё в порядке. – Он поднял букет, стряхнул с него бурые капли, оставившие чёрно-серые противные пятна, и поднял голову. – О, милая Тсунаёши! Доброе утро! Я как раз к тебе шёл!
- О, правда? – Удивилась Тсуна. – С букетом?
- Не без этого. – Бьякуран вручил ей букет, и девушка дрожащими руками приняла его, рассматривая нежные лилии.
Он смущённо улыбнулся, что выглядело неожиданно мило и очень приятно. Просто безумно приятно.
- И… Зачем же вы ко мне шли? – Спросила Тсунаёши, чувствуя, что против воли начинает краснеть.
- Чтобы обсудить тот замечательный факт, – парень улыбнулся уже другой, своей обыкновенно-пустой улыбкой, – что вы, Тсунаёши, тупая грязная зарвавшаяся малолетка, не видящая вокруг ничего, кроме собственной жажды власти, наширявшаяся этой самой властью и отравленная ею до мозга костей.