Мой рок верша, признайся, ты дремала,
Лахесис! Я бездарность и кретин,
Коль в Третьяковке нет моих картин
И фильмов (даже серых) не снимал я,
Коль я не пел Онегина в Большом
(Я там в антракте только пил «Боржом»)
И не играл хоть малой роли в Малом!
Я даже мелких радостей лишен
Тобою был: не пил одеколон,
Не находил отрады в героине,
Не строил дачу, на своей машине
Не разъезжал, не дрейфовал на льдине,
Не властвовал, воссев на царский трон.
В дом отдыха и даже на турбазу
Путевки не приобретал ни разу,
Я не скакал на лошади верхом.
Не поднимался на «Седьмое небо»,
Не торговал на рынке чесноком,
С красавицами писаными не был
Не то что близок, даже и знаком.
Что говорить! Достаточно вполне
И этих вот бесчистеннейших «не».
Дальнейший список и не нужен даже.
Дабы печаль мою уразуметь.
Спрячь, Атропа, спрячь ножницы подальше!
Как много надо мне еще успеть!
III. ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОЦЕЛУЯ
ЗАВИСТЬ
Ах, эта зависть к музыкантам!
Как хороши! Красивы как!
Любой из них глядится франтом,
Едва наденет черный фрак.
А дирижер! Хоть стой, хоть падай!
Взлетает с палочкой рука,
За нею вспархивают фалды
Подобно крыльям у жука!
А пианист, когда к «Стейнвею»
Выходит, зал беря в полон,
Он тоже, с бабочкой на шее,
Неотразим, как Аполлон!
Да что, любой официантик
Задрипанный, и тот всегда
Себе повязывает бантик.
Интеллигентная среда!
Такая зависть вдруг находит,
Такая горечь, даже злость!
Да как же это?! Жизнь проходит,
А быть красивым не пришлось.
НЕРАЗДЕЛЕНКА
Теряя тебя из виду,
Вроде бы меньше маюсь
Даже твои флюиды
Вроде слабеют малость,
Даже хвостище рыжий
Вроде бы забываю…
Только тебя увижу —
Заболеваю!
Знаю: пустая драма.
Обыкновенная проза.
Я ли родился рано?
Ты ли родилась поздно?
Знаю: напрасно зарюсь.
Общего в нас — ни крохи.
Скажет даже анализ:
Разные группы крови!
Миром одним не мазаны.
В хор не годны. Солисты.
Ты ли упала с Марса?
Я ли с Луны свалился?
Знаю: у нас с тобою
Меда не будет. Деготь.
Вроде б себя настрою:
Полная безнадега.
Вроде б уймусь немножко:
Блажь, наважденье, придурь.
Что мне до этой кошки?!
Что мне до этой выдры?!
Может, под гнет каблучков
Жажду попасть, бедняжка?!.
Дудки, Катрин Денёв
С Сивцева Вражка!..
Но
Только сведет нелегкая —
Обезумеваю!
Словом, неразделенка!
Жуткая!
Роковая!
САМОКРИТИЧНЫЙ СОНЕТ
Я к фимиаму непривычен.
Ни торсом я, ни головой
Не Жан Марэ, не Лановой,
Не бросок, не фотогеничен!
Да, экстерьер мой так обычен
Перед твоею красотой.
Что коль восторг естествен твой.
То, верно, вкус патологичен!
А, может, профиль и анфас
Мои хваля, ты лишний раз —
Чтоб червь сомненья был спокоен —
Себе внушаешь: «Да, он — тот,
Кто все же может быть достоин
Моих немыслимых красот!»
НЕДОВЕРЧИВЫЙ СОНЕТ
Всем нагрубишь, насолишь мужу.
Дабы ко мне удрать скорей
Как воробей в июльской луже,
Купаюсь в нежности твоей!
Я горд собой: куда уж лучше!
Живи себе, от счастья млей.
Укора совести не слушай.
Сомненья разума рассей!
Но как забуду, друг мой первый,
Что ты с другим бываешь стервой.
Мегерой, Бабою Ягой?!
Любовь же — ветреная штука:
Уйдет — как не было! А ну как
Такой ты будешь и со мной!
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОЦЕЛУЯ
И это поцелуй? — тебя я вопрошаю.
Ты что? Забыла, как? Тебя не узнаю.
Ты, может быть, больна? Иль, может, лень мешает?
Иль подселить кого успела в грудь свою?
Ну что за поцелуй?! Куда ж такой годится?
Каким он должен быть, нет-нет, я нс забыл!
Где это все, скажи: дрожащие ресницы?
И губ июльский зной? И страсть твоя? И пыл?
Неужто назову я поцелуем это?
Подделка! Суррогат! Муляж! Обман! Подлог!
Дырявый кошелек! Обертка от конфеты!
Цикорий! Сахарин! Матерчатый цветок!
Формальный поцелуй — что мертвенней и хуже?!
Торговый чек! Печать! Компостер и т. п.
Зачем он мне — такой?
А мне такой не нужен!
Вот он! Возьми назад! Оставь его себе!