Тимофей Семеныч, видимо смягчившись, с аппетитом нюхает
табак, предлагает гостю. Тот отказывается.
Семен Семеныч. Упоминал-с?
Тимофей Семеныч. Упоминал-с, и в выражениях весьма лестных. Бюст,
говорит, взгляд, прическа... Конфетка, говорит, а не дамочка, и тут же
засмеялись. Молодые они еще люди. А между тем вот и молодой человек-с, этот
Андрей Осипыч, а какую карьеру себе составляют-с: надворного схватил! (С
треском сморкается в большой клетчатый носовой платок.)
Семен Семеныч. Да ведь тут совсем другое, Тимофей Семеныч!
Тимофей Семеныч. Конечно, конечно-с.
Семен Семеныч. Так как же, Тимофей Семеныч?
Тимофей Семеныч. Да что же я-то могу сделать?
Семен Семеныч. Посоветуйте-с, руководите, как опытный человек, как
друг! Что предпринять? Идти ли к начальству или...
Тимофей Семеныч (решительно). По начальству? Отнюдь нет-с... Если
хотите совета, то прежде всего надо это дело замять. И действовать, так
сказать, в виде частного лица. Случай подозрительный-с, да и небывалый.
Главное, небывалый, примера не было-с, да и плохо рекомендующий... Поэтому
надо осторожность прежде всего... Пусть уж там полежит. Надо выждать, выждать...
Семен Семеныч. Да как же выждать, Тимофей Семеныч? Ну что, если он там
задохнется?
Тимофей Семеныч. Да почему же-с? Ведь вы, кажется, говорили, что он
даже бодр и с довольным комфортом устроился? По-моему, даже хорошо, что он
там на время полежит, вместо заграницы-то. Пусть на досуге подумает.
Разумеется, задыхаться не надо, и потому надо взять надлежащие меры для
сохранения здоровья: ну, там, остерегаться кашля и прочего... А что касается
баварца, то, по моему личному мнению, он в своем праве, и даже более с
другой стороны, потому что влезли в его крокодила и влезли без спросу, а не
он влез в крокодила Ивана Матвеича, у которого, впрочем, сколько я
припоминаю, и не было своего крокодила. И не могло быть! Ну-с, а крокодил
составляет собственность, тем более иностранную, стало быть, без должного
вознаграждения его вспарывать нельзя-с!
Семен Семеныч. Нельзя-с? Это для спасения человечества нельзя-с? Да что
вы такое говорите, Тимофей Семеныч!
Тимофей Семеныч. Ну тут уже дело полиции-с. Туда и следует отнестись.
Семен Семеныч. Да ведь Иван Матвеич может и у нас понадобиться, если на
то пошло. Его могут потребовать-с?
Тимофей Семеныч (усмехнувшись). Хе-хе! Иван-то Матвеич понадобится?
Откуда вы взяли? Он ведь считается в отпуску, стало быть, мы можем и
игнорировать, пока он осматривает там европейские земли. Другое дело, если
он после срока не явится, ну тогда и спросим, справки наведем, куда он
делся...
Семен Семеныч. Это через три месяца-то? Три месяца! Тимофей Семеныч,
помилуйте! И чтобы три месяца света божьего не видеть в крокодиловом
брюхе...
Тимофей Семеныч. Сам виноват-с. Ну, кто его туда совал? Эдак, пожалуй,
придется к нему казенную няньку приставить, а этого и по штату не
полагается. А главное - крокодил есть собственность частная, стало быть, тут
уже так называемый экономический принцип в действии. Посудите сами: мы вот
хлопочем о привлечении иностранных капиталов в отечество, а вот едва только
капитал этого заезжего крокодильщика из немцев, через посредство Ивана
Матвеича, стал расти - он теперь за осмотр своего крокодила вместо
четвертака небось всю полтину берет! - а мы, чем бы протежировать
иностранного собственника, напротив, стараемся самому-то основному капиталу
брюхо вспороть, дабы из него нашего неосторожного соотечественника вынуть.
Ну - сообразно ли это?
Семен Семеныч. А где же выход искать? Что Ивану Матвеичу делать? Как
поступать?
Тимофей Семеныч. Как поступать... (Помолчав.) По-моему, Иван Матвеич
как истинный сын отечества должен еще радоваться и гордиться тем, что собою
ценность иностранного крокодила удвоил, а пожалуй, еще и утроил. Это для
привлечения надобно-с. Удастся одному, смотришь, и другой с крокодилом
приедет, а третий уж двух или трех зараз привезет, а около них капиталы
группируются. Вот вам и буржуазия, которой нам так недостает! Не зря
английская политическая и литературная газета "Таймс", разбирая наши
финансы, отзывалась намедни, что потому и не растут наши российские финансы, что среднего сословия нет у нас, кошелей больших нет, окромя купчишек, пролетариев услужливых нет...
Семен Семеныч. Помилуйте, Тимофей Семеныч! Да вы требуете почти
неестественного самопожертвования от бедного Ивана Матвеича. Не через нею же
иностранные капиталы к нам привлекать!
Тимофей Семеныч. Ничего я не требую-с и прежде всего прошу вас, как уже
просил, сообразить, что я не начальство и, стало быть, требовать ни от кого
и ничего не могу и не буду. Как сын отечества говорю, то есть говорю не как
"Сын отечества", который я выписываю, а просто как сын отечества говорю!
Опять-таки, кто же велел ему влезать в крокодила? Человек солидный, человек
известного чина, состоящий в законном браке, и вдруг - такой шаг! Сообразно
ли это?
Семен Семеныч. Безусловно несообразно. Но ведь этот шаг случился
нечаянно-с!
Тимофей Семеныч. А кто его знает? И притом из каких сумм следует
заплатить крокодильщику? За счет каких средств, на это отпущенных?
Семен Семеныч (упавшим голосом). Разве в счет жалованья?
Тимофей Семеныч. Достанет ли-с?
Семен Семеныч. Недостанет, Тимофей Семеныч. Это явно-с, что недостанет.
Крокодильщик сначала испугался, что лопнет его крокодил, а потом, как
увидел, что обошлось, так заважничал и обрадовался, что может плату за вход
удвоить. Публика теперь прихлынет.
Тимофей Семеныч. А я что говорю? К тому же и мясоед, склонность к
увеселениям, народ теперь так и повалит смотреть на крокодила с проглоченным
чиновником. Что ни говорите, а любопытно-с!
Семен Семеныч. Так что же все-таки, Тимофей Семеныч? Как поступать?
Тимофей Семеныч. Исходя из этого, повторяю, прежде всего пусть Иван
Матвеич соблюдает инкогнито, пусть не торопится. Пусть все, пожалуй, даже
знают, что он в крокодиле, но не знают официально. В этом отношении Иван
Матвеич находится даже в особенно благоприятных обстоятельствах, потому что
пока числится за границей. Скажут, что в крокодиле, а мы не поверим! Это
можно и так подвести. Главное, пусть выжидает, да и куда ему спешить?
Семен Семеныч. Ну, а если...
Тимофей Семеныч. Не беспокойтесь, сложения плотного-с...
Семен Семеныч. Ну, а потом, когда выждет?
Тимофей Семеныч (не сразу). Ну-с, не скрою от вас, что случай до
крайности казусный. Сообразиться нельзя-с, и, главное, то вредит, что не
было до сих пор примера подобного. Будь у нас с вами пример, еще можно бы
как-нибудь примером руководствоваться. А то как тут решишь? Станешь
соображать, а дело затянется.
Семен Семеныч (осененный мыслью). Нельзя ли устроить так-с, что уж если
суждено ему оставаться в недрах чудовища и волею провидения сохранится его
живот в животе животного, то нельзя ли подать прошение о том, чтобы
числиться на службе?
Тимофей Семеныч. Гмм... разве в виде отпуска и без жалованья...
Семен Семеныч. Нет-с, нельзя ли с жалованьем-с?
Тимофей Семеныч. На каком же основании?
Семен Семеныч. В виде командировки...
Тимофей Семеныч. Какой и куда?
Семен Семеныч. Да в недра же, в крокодиловы недра... Так сказать, для
справок, для изучения фактов на месте. Конечно, это будет ново, но ведь это
прогрессивно и в то же время покажет заботливость о просвещении-с...