Незаметно, но совершенно естественно произошло негласное классовое расслоение советского общества. Именно в школе это проявлялось особенно наглядно. В Коломне была (и сейчас есть) школа № 9 в квартале «директорских домов» на улице Октябрьской революции, в прежнее время называвшейся Шоссейной. Учебное заведение с хорошей традицией – изначально «девятка» была «министерской школой» при Коломзаводе, и после революции, когда ликвидировали гимназии, она осталась одна «со старого времени». При застройке новых кварталов города школа перебралась в новенькое здание, построенное в стиле конструктивизма. Там сложился сильный педагогический коллектив. Учебное заведение «держало марку». Там обучались дети «из хороших семей» – сотрудников госбезопасности, милиции, военных, руководства промышленных предприятий и ответственных работников торговли. Они и жили в домах вокруг школы.
Для детей из семей попроще и школы были простенькие. Заботы у учеников этих школ были совсем не те, что у «мажоров». Сама среда, в которой подрастали дети семей рабочих и мелких служащих, не очень располагала к учебе. К тому ж сдерживающим фактором при переходе в старшие классы школы и продолжении учебы в вузе или техникуме была необходимость внесения платы.
Постановлением Совнаркома № 638 от 26 октября 1940 года, подписанным председателем Совета народных комиссаров В. М. Молотовым, устанавливалась плата за обучение в 8–10 классах средней школы, техникумах, педагогических училищах, сельхозтехникумах. Размер взноса варьировался в зависимости от места жительства: в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик он составлял 200 рублей в год, во всех остальных городах и селах – по 150 рублей. В высших учебных заведениях Москвы, Ленинграда и столиц республик надлежало вносить плату по 400 рублей на каждый учебный год. В провинциальных вузах платили по 300 рублей[275].
За годы войны многие семьи попали в крайне затруднительное материальное положение. Платить за обучение в старших классах, средних и высших учебных заведениях не могли. Просто не имели возможности. Ведь кроме собственно внесения платы за обучение учащихся надо было полностью содержать. А как это сделать, если в семье не один ребенок, а муж воюет или погиб?
И тогда совершенно естественно возникал вопрос: если семь классов предел, то почему именно семь, а не пять? Велика ли разница? Поэтому рано взрослевшие подростки военной поры и не хотели «ходить в детях», манкируя школой, предпочитали поступать в ремесленное училище[276] или просто пойти на завод, чтобы через месяц-другой ученичества «выйти на разряд» и стать полноценным рабочим.
Между прочим, именно таким путем пошел по жизни первый космонавт мира Юрий Гагарин – после 6 класса он бросил школу и поступил в ремесленное училище № 10 города Люберцы, где получил специальность формовщика-литейщика.
Про контроль вне стен школы и говорить не приходится. Фактически целыми днями до и после школы дети всех возрастов оставались предоставленными самим себе. Жили своей жизнью. Как умели, как им нравилось. Как у кого получалось. Чтобы заработать на мороженое или еще какую-нибудь роскошь военного времени, пацаны подворовывали, торговали папиросами на толкучке, подвизались на побегушках «у больших ребят», уже основательно связанных с криминальным подпольем.
Ворья, бандитов и барыг в городе хватало. Но милиция и чекисты держали ситуацию под контролем, а потому «по правилам игры» лишний раз светиться на улице блатным резона не было. Поэтому с поручениями посылали шустрых на ногу и ничего еще по малолетству не боявшихся пацанов. На них меньше обращали внимания.
Растущие мальчишки в полной мере ощущали постоянную «несытость». На их сознание сильнейшее влияние оказывал уличный авторитет уголовников, которые «прикармливали» ребятню. Сам уклад жизни не очень способствовал воспитанию послушания, подчиненности, почтительности. На улицах торжествовали дерзкие. На них равнялись остальные.
Большой удачей считалось у мальчишек, если им удавалось пристроиться к компании, толкавшей билеты в кино с наценкой. Желающих попасть на какого-нибудь там «Джорджа из Динкиджаза»[277] или «Серенаду Солнечной долины»[278] хватало с грандиозным избытком. По вечерам у касс городского кинотеатра управления кинофикации[279] или Зимнего театра в Боброво народу топилось гораздо больше, чем вмещали кинозалы. Нахальные лезли без очереди. На этой почве возле кинотеатров часто вспыхивали потасовки. Если ты пришел с девушкой на последний сеанс, купить у пацанов билеты было гораздо удобнее. В этом был даже своеобразный шик – взять два билета «по дорогому», демонстрируя даме, что ты состоятельный кавалер и можешь многое себе позволить ради ее прекрасных глаз. Даже, может быть, купить порцию мороженого у «особторговского» лотка.
275
Плату за образование в СССР отменили только в 1956 году. (Постановление Совета министров СССР № 768 от 26 июня).
276
В училище гарантировали «государственное обеспечение» – обмундирование, питание, если требовалось, то общежитие, небольшие денежные выплаты, а по окончании обучения – трудоустройство «по распределению». Это было дело.
277
Английский фильм «Предоставьте это Джорджу» был снят в 1940 году. В советском прокате шел с 8 декабря 1943 года с русскими субтитрами под названием «Джордж из Динки-джаза».
278
Американский фильм «Серенады солнечной долины», снятый в 1941 году, на советские экраны вышел летом 1944 года с русскими субтитрами. Дубляж «Серенад» произвели только перед повторным прокатом в 1961 году.