Прекрасно.
Перебарывая неимоверное желание грохнуться в обморок, я оттолкнула горничную и вывалилась из комнаты, глотая свежий, невообразимо вкусный воздух. Господи, помоги мне!
— Девушка, подождите, не убегайте, я же боюсь! — шептала горничная, выскакивая за мной следом и вращая глазами. — Ну де-евушка!!!
— Вызывайте милицию, — посоветовала я, стиснув зубы, и кубарем скатилась по лестнице на первый этаж.
Внизу было тихо, чинно и спокойно. За стойкой ресепшен никого не обнаружилось, холл мирно дремал, а из комнатки персонала позади стойки доносился невнятный бубнеж телевизора. Я постучала деревянной биркой от ключа по стойке — никакого эффекта. Позвала — в ответ тишина. Нервно оглянулась в сторону лестницы, ожидая, что сейчас за мной примчится та спятившая от ужаса горничная и примется упрашивать меня дождаться милиции и дать показания. И что я им скажу? Что сначала Девяткина сбила машина, потом его кто-то пытался задушить, а теперь он в петле болтается. И что весь вчерашний день я натыкалась на него в самых разнообразных местах? Ну и какая мне в том будет польза? Только окажусь главной подозреваемой — у нас страсть как любят подводить людей под монастырь только за то, что они обнаружили труп и честно сообщили об этом в милицию. Нет уж, ребята, спасибо, не горю желанием сидеть в обезьяннике и участвовать во всех этих разбирательствах.
Номер я оплатила еще вчера, междугородним телефоном не пользовалась, за ужин расплатилась, и теперь могла покинуть гостиницу с чистой совестью. Что и сделала, положив на стойку ключ и на цыпочках выскочив через боковую дверь.
Моя машинка, вся в каплях после ночного дождя, послушно стояла на парковке, и при виде ее у меня потеплело на душе. Красавица моя! Трясясь от страха и каждую секунду ожидая, что меня окликнут и попросят вернуться, я мелкой рысью преодолела стоянку, плюхнулась в салон и дрожащими руками вставила ключ в замок зажигания.
Сейчас я отсюда уеду и забуду все происходящее как страшный сон.
Да, вот именно, забуду!
Я выехала со стоянки, оглянулась напоследок на уютный готический мини-замок, а потом утопила в пол педаль газа и помчалась по пустому шоссе. Медленно занимался рассвет, сумерки были мутные и болезненные, не поймешь — то ли утро, то ли вечер, туман стоял сплошной стеной, хоть ножом режь. Километров двадцать я отмахала на одном дыхании, подстегиваемая адреналином, страхом и азартом… А потом наступила реакция на шок, затряслись колени, похолодели ладошки, кровь ударила в голову, и я съехала на обочину. Остановилась. Открыла дверцу, подышала сырым холодным — даже не воздухом, туманом. Белые мохнатые языки ползли из придорожной канавы и сладострастно обнимали колеса кабриолета. А я уронила на руль голову, гудящую от недосыпа, переживаний и новых, свежих впечатлений, и посидела так, закрыв глаза и пытаясь прийти в себя.
Потом вспомнила, что в бардачке со вчерашнего вечера остался лежать термос с кофе; напиток наверняка остыл, ну да ладно, мне ли сейчас капризничать! Я жадно, в три глотка допила оставшийся холодный и невкусный кофе и почувствовала, как ко мне возвращается самообладание. А вместе с ним — и жажда жизни, жажда скорости. Мое неудавшееся путешествие скоро подойдет к концу, мне осталось ехать от силы километров двести пятьдесят, а все те радости, о которых я мечтала — новые дороги, быстрая езда, дух приключений и волшебства — где они? Где свежий ветер, врывающийся в салон? Ну, хотя бы это я могу обеспечить.
И я лихо нажала кнопку. Крыша кабриолета медленно и послушно убралась в багажник, а в кабину тут же забралось туманное облако и заворочалось рядом со мной. Я довольно улыбнулась и поехала дальше. Ощущения были непередаваемыми: ветер трепал волосы, дышалось легко и приятно, скорость я чувствовала теперь собственной шкурой, и это было… прекрасно. Я врубила магнитолу и радостно запела вместе с Кристиной Агилерой «Lift you head high and stay strong!»…
Прямо перед машиной, в гуще тумана мелькнул темный силуэт, кинулся на капот и обвалился прямо мне под колеса. Я захлебнулась собственным пением и ударила по тормозам что было силы. Послушная машинка моментально замерла, а я, подчиняясь законам физики, чуть не вылетела через лобовое стекло — хорошо, что Алекс приучил меня пристегивать ремень безопасности. Меня заколотило от страха и паники. Кажется, я кого-то сбила. А вдруг он умер, Господи?!
Дрожащей рукой я никак не могла нащупать замок ремня, наконец, он щелкнул, я дернула дверцу и буквально выпала на улицу. В тумане невозможно было увидеть что-либо дальше собственной вытянутой руки. Как слепая, я присела на корточки и стала шарить по земле руками, ища сбитого человека… Но никого не асфальте не было. Уж не почудилось ли мне? Я потерла лоб. Если это галлюцинации, мне пора провериться у психиатра, слишком уж яркими и отчетливыми они были. Я же ясно видела чье-то белое лицо, вытаращенные глаза, чувствовала омерзительный мягкий звук, с которым тело соприкоснулось с капотом моей машины…