Вывод?
Аверлексию целенаправленно хотели спровадить, а тут выдалась очень удобная возможность.
- К счастью для неё, – продолжил Беримир, – Верховный Совет смилостивился и назначил строптивую мечтательницу на пост смотрителя тюремной заставы. Это максимально отдалённое от цивилизованного мира и тихое, до прихода избранников, место. Где-то на Краю Света. А та и не возражала от перспективы свалить ото всех подальше.
- Единственное что, – эстафета вновь перешла к коменданту, – в период сбора урожая приходится патрулировать поля и отгонять грёбаного Ежа. Он почему-то всегда вылезает из своей норы именно во время жатвы.
- Погодите, а как ей удалось занять пост смотрителя? – задался я очередным вопросом, который не укладывается в картину происходящего. – Всё же должность не из самых низких. Учитывая её социальное положение, очень сомневаюсь, что Верховный Совет был настолько милостив... Если мы говорим о том же самом составе, который судил меня. Тут, скорее, очень холодный расчёт, что заставило их изменить своё изначальное решение.
За спиной раздался приятный слуху мелодичный женский голос:
- Потому что прежний смотритель, невзирая на свой талант и весь опыт бывалого воина, пал от лап Ежа, обезумевшего хранителя Хайгарда. Рахманы не способны находиться рядом с Великим длительное время. В отличии от избранников. И меня. В силу своего врождённого иммунитета ко всякому дерьму ментального характера, я способна успешно сопротивляться эманациям его безумия. От того члены Верховного Совета не стали изгонять меня на северные земли, вотчину Падшего, а назначили на пост нового смотрителя.
Уже понимая, кто стоит за моей спиной, обливаясь морозным потом и выдавливая глупую улыбку (равно как и Алабор с Беримиром, те ещё как-то неуверенно помахивали своими «лапками» в приветствии), я обернулся в направлении голоса.
Прямо возле двери, облокотившись о стену и скрестив руки на уровне груди, стояла дева-воительница... хм... в тёмно-алом халате, подолом доходящего по щиколотку. Плечи и грудь занаряжены кожаными элементами так, что нижняя часть халата больше походит на своеобразную длинную юбку. На талии, с величественной серебряной бляшкой, красуется внушительно широкий ремень, который ещё несколькими ремнями меньше удерживает ножны меча вдоль левого бедра и закрытые небольшие подсумки с правой стороны. Из под подола халата виднеются сапоги с латными набивками на лодыжках и носках. Кисти рук облачены в своеобразно стилизованные латно-кольчужные рыцарские перчатки, где упор делается на максимальную подвижность кисти и пальцев. Поверх халата накинута плотная тёмно-серая накидка, почти полностью закрывая спину и плечевой пояс до предплечья, кроме груди, а сами предплечья стянуты не столько ремнями, сколько своеобразными чёрными повязками, внахлёст.
Ножны вполне обычные на вид, но вот гарда, рукоять и навершие выдают элитность оружия – это не какой-то там ширпотреб. Классифицировал бы его как эспадон, только эспадон является сугубо двуручным оружием, а тут одноручное. Оксюморон выходит. За спиной виднеются очертания средних размеров треугольного щита.
Гордая и волевая осанка златовласой красавицы, с симпатичной мордашкой, выдают в ней аристократическую кровь. Волосы же, всей своей густой массой, плавно и элегантно спускаются до прекрасных бёдер. Она, примерно, на две головы ниже меня, с изящным и аккуратным телосложением, в котором чувствуются достойные формы, но, выдержанные в идеальном между собой балансе элементы, возносят всю композицию до уровня абсолютного шедевра. Ею можно любоваться вечно. Единственное, что выбивается из образа – шёлковая чёрная повязка, с серебристым орнаментом, на добрую половину лица, полностью закрывая собой глаза и почти всю лобовую долю.
- А теперь, господа, я бы хотела услышать, какого Лешего тут происходит, – тяжело и властно припечатала она.
Глава VIII
53-й день месяца Матери Земли
6-я хора (вечер)
Кабинет коменданта, деревня Флоран
- Доброго вечера, Аверле... – начал было комендант, улыбаясь и помахивая рукой.
Но его грубо оборвали на полуслове.
- ...Разве я не просила не трепаться обо мне? – с нажимом спросила она, попутно осуждающе “глянув” на обоих стражников, и лишь мимолётно полоснув по мне. Этого хватило, маска-повязка вообще ни разу не мешает понять очевидного, барышня реально сердится. – Если я кому интересна, то пусть ко мне обращаются, а я уже сама решу, что рассказывать. Исправления было достаточно.
- Ты с самого начала тут? – удивился Беримир.
- Кажется, наша Аверлексия опять балуется «призрачным шагом» под «пологом невидимости», – ехидно пояснил Алабор, – и нечего так на меня смотреть, ты эти два навыка всегда напоказ ставишь. И вообще, я же вроде как просил так больше не делать, разве нет?
Девушка, на ответное замечание, лишь показательно хмыкнула.
- Просто стало интересно, как это меня с мужиком спутали, – подалась она вперёд, подошла к столу коменданта и, встав между мной и Беримиром, облокотилась кулаками о столешницу. – Может уже расскажешь, что тут происходит?
- Ну-у-у... вот, – он протянул судебное постановление, с небольшой письменной ремаркой от старосты.
Я же, внимательно осмотрев кабинет на наличие дополнительных стульев, понял, что этих самых дополнительных стульев нет. Без всякого умысла, а просто потому что это вышло на автоматизме, я встал со своего места и пододвинул простецкий предмет мебели к девушке. В этот момент на мне сошлись три пары глаз... э-э-э... а про Аверлексию вообще можно так выражаться? Используя связанные со зрением и глазами слова чувствую себя каким-то обсоском, который только и умеет что издеваться над инвалидами, самоутверждаясь за их счёт.
Первой из ступора вышла именно Аверлексия, поняв причину моего поступка.
Оторвой она, вроде бы, не оказалась, хотя мыслеобразы большей частью упорно отрисовывают барышню именно в таком ключе. Впрочем, это ещё не аргумент, всё только впереди. Потому, хмыкнув в очередной раз, она присела, закинула ногу на ногу и вернулась к изучению документа. Это кстати отдельная тема – чтение производится пальцами, но проблема в том, что письмо обычное, а не специализированное по шифру Брайля.
Ещё пара «хмыков» издались при “прочтении”.
- Верховный Совет реально тронулся вагонеткой, – прокомментировала Аверлексия.
- Что делать-то будем?
- На жатву его отправлять нельзя, урожай зря погубит, здесь староста прав. Для эффективного массового сбора нужен хорошо развитый 1-й ранг. Ему месяц в поле пахать, что бы только до самого ранга добраться, а дальше всё ещё сильнее затянется, прежде чем он доберётся до вменяемого уровня развития. С другой же стороны, пойти со мной в дозор – очень плохая идея.
- Это ещё почему? – сорвалось с моих уст.
От “взгляда” смотрительницы сила тяготения под ногами подозрительно усилилась.
- Потому, – вздохнув, решила она снизойти до объяснений, – что ни с фамильярами Ежа, на которых вполне хватает гарнизона стражи и старателей из числа избранников, ни с самим Ежом, которого я успешно прогоняю сама единолично, ты мне ни чем не поможешь. Нулевой избранник. Без навыков и экипировки. Скажи на милость, зачем мне обуза в отряде? Ты хоть что-нибудь умеешь?
- Относительно.
- Относительно? – уверен, не будь этой маски-повязки, я бы мог наблюдать взлёт бровей.
- Согласен с тем, что я без толковых навыков и экипировки, но не согласен с тем, что я нулевой.
- Отсутствие боевых навыков и вменяемой экипировки уже ставит под угрозу твою жизнь. Это не безобидная живность с лугов или холмов близ Фаринборга, чьи популяции стоят под угрозой геноцида руками твоих сородичей... да и твоих, собственно, как я погляжу... о-о-о, даже так?
Последние слова меня смутили, особенно её... взгляд... Блэт, надо с этим что-то делать.
- Что это значит? – решил поинтересоваться, пока мозг занимался абстрактной философией.
- Души, заточённые в конструктах зачарований на твоих вещах, страдают.