Иокаста и Тиресий уходят вправо. Слышно пение петухов.
Голос Иокасты. Из-за вас я так и не узнаю, чего хотел бедняга Лай.
Призрак. Иокаста!
Голос Тиресия. Все это очень туманно.
Иокаста. Что? Туманно? Что означает «туманно»? Это вы все затуманили со своим третьим глазом. Вот мальчик ясно видел все. А видел он царя. А вы царя видели?
Голос Тиресия. Но…
Голос Иокасты. Вы его видели? Нет… ну, тогда… Просто не знаю, что сказать…
Голоса угасают.
Призрак. Иокаста! Тиресий! Сжальтесь!..
Солдаты теперь стоят вместе, и оба замечают призрака.
Солдаты. О! Призрак!
Призрак. Наконец-то, господа! Я спасен! Я звал, я умолял…
Солдат. Вы были здесь?
Призрак. Я был. Пока вы говорили с царицей и Тиресием. Но почему меня никто не видел?
Молодой солдат. Я побегу за ними.
Солдат. Стоять!
Призрак. Что? Вы запрещаете…
Молодой солдат. Дай, я пойду…
Солдат. Когда приходит столяр, стул больше не хромает, когда придешь к сапожнику, сандалии больше не жмут, когда зайдешь к врачу, боль, как рукой снимает. Приведи их! Как только они здесь появятся, призрак исчезнет.
Призрак. Увы! Простые люди знают то, что несподобно разгадать жрецам!
Молодой солдат. Я пойду.
Призрак. Поздно… Останьтесь. Слишком поздно. Я раскрыт! Они идут сюда! Они меня схватят. Вот они! А! На помощь! На помощь! Быстро! Скажите царице, что к Фивам приближается юноша, и ни в коем случае нельзя… Нет! Нет! Пощадите! Пощадите! Они меня схватили! На помощь! Все кончено! Я… я… Пощадите! Я… Я… Я…
Долгая пауза. Солдаты стоят спиной к зрителям и, не отрываясь, смотрят на то место в стене, где исчез призрак.
Солдат. Ну, дела!
Молодой солдат. Не говори!
Солдат. Дела невеселые и непонятные, старичок.
Молодой солдат. Одно только ясно: даже после смерти этот парень хотел во что бы то ни стало предупредить свою жену о какой-то опасности. Считаю своим долгом пойти к царице и передать ей все, что мы слышали. Слово в слово.
Солдат. Хочешь себе царицу на шею повесить?
Молодой солдат пожимает плечами.
Да… Ему же ничего не стоило самому им показаться и все им рассказать, пока они тут были. Мы же его видели. А они нет. И нам мешали его увидеть, в довершение всего. Это означает, что умершие цари становятся частными лицами. Бедняга Лай! Теперь он знает, как легко добраться до сильных мира сего.
Молодой солдат. До нас-то он добрался.
Солдат. До нас! С простыми-то солдатами не фокус поговорить, паренек… Ну а вот, видишь ли… с командирами, с царицами, с верховными жрецами… тут так… еще ничего не происходит, а они уже ушли, они приходят, а все уже кончилось.
Молодой солдат. Что «все»?
Солдат. Да откуда я знаю? Я хотя бы понимаю, что сам хочу сказать. Это основное.
Молодой солдат. И ты не станешь предупреждать царицу?
Солдат. Даю совет, пусть цари сами разбираются с царями, призраки — с призраками, а солдаты — с солдатами.
Звуки труб.
Занавес
Акт II
Встреча Эдипа и Сфинкса
Голос. Зрители, вообразим возврат во времени, переживем в ином месте те минуты, которые мы пережили вместе только что. И верно, в то же время, когда призрак Лайя пытается предупредить Иокасту на площадке городского вала, Сфинкс и Эдип встречаются на нависающем над Фивами холме. И те же звуки труб, луна и звезды, те же петухи поют.
Пустынная местность. Холм, нависающий над Фивами. Светит луна.
На переднем плане (слева направо) проходит дорога, ведущая к Фивам. Зритель угадывает, что она огибает большой наклонный камень, основание которого вырисовывается в ближнем к залу углу эстрады и образует левую кулису. Позади развалин небольшого храма разрушенная стена. В центре стены сохранившийся постамент указывает на место, где раньше был вход во храм. На постаменте осколки химеры: крыло, лапа, круп.