– Да?
– Мне страшно неловко вас беспокоить. Я оставил в туалете зубную щетку. Можно мне войти?
– Я уже легла.
– Я не могу спать, пока не вычищу зубы.
«А он по крайней мере чистоплотен».
Пожав плечами, Джулия протянула руку к двери и открыла задвижку. При создавшихся обстоятельствах просто глупо изображать из себя слишком большую скромницу. Испанец вошел в купе, заглянул в туалет и через секунду вышел, размахивая зубной щеткой. Джулия заметила ее, когда сама чистила зубы, но решила, что ее оставил человек из соседнего купе. В те времена на два купе был один туалет. Джулия перехватила взгляд испанца, брошенный на бутылку с шампанским.
– Меня ужасно мучит жажда, вы не возражаете, если я выпью бокал?
На какую-то долю секунды Джулия задержалась с ответом. Шампанское было его, купе – тоже. Что ж, назвался груздем – полезай в кузов.
– Конечно, нет.
Он налил себе шампанского, закурил сигарету и присел на край постели. Она чуть посторонилась, чтобы ему было свободнее. Он держался абсолютно естественно.
– Вы не смогли бы заснуть в том купе, – сказал он, – один из попутчиков ужасно сопит. Уж лучше бы храпел. Тогда можно было бы его разбудить.
– Мне очень неловко.
– О, не важно. На худой конец свернусь калачиком в проходе у вашей двери.
«Не ожидает же он, что я приглашу его спать здесь, со мной, – сказала себе Джулия. – Уж не подстроил ли он все это специально? Ничего не выйдет, голубчик». Затем произнесла вслух:
– Очень романтично, конечно, но не очень удобно.
– Вы очаровательная женщина!
А все же хорошо, что у нее нарядная ночная сорочка и она еще не успела намазать лицо кремом. По правде говоря, она даже не потрудилась стереть косметику. Губы у нее были пунцовые, и она знала, что, освещенная лишь лампочкой для чтения за головой, она выглядит очень даже неплохо. Но ответила она иронически:
– Если вы решили, что я соглашусь с вами переспать за то, что уступили мне свое купе, вы ошибаетесь.
– Воля ваша. Но почему бы нет?
– Я не из тех «очаровательных» женщин, за которую вы меня приняли.
– А какая вы женщина?
– Верная жена и нежная мать.
Он вздохнул:
– Ну что ж, тогда спокойной ночи.
Он раздавил в пепельнице окурок и поднес к губам ее руку. Поцеловал ладонь. Медленно провел губами от запястья до плеча. Джулию охватило странное чувство. Борода слегка щекотала ей кожу. Затем он наклонился и поцеловал ее в губы. От его бороды исходил какой-то своеобразный душный запах. Джулия не могла понять, противен он ей или приятен. Удивительно, если подумать, ее еще ни разу в жизни не целовал бородатый мужчина. В этом есть что-то не совсем пристойное. Щелкнул выключатель, свет погас.
Он ушел лишь тогда, когда узкая полоска между неплотно закрытыми занавесками возвестила, что настало утро. Джулия была совершенно разбита, морально и физически.
«Я буду выглядеть форменной развалиной, когда приеду в Канн».
И так рисковать! Он мог ее убить или украсть ее жемчужное ожерелье. Джулию бросало то в жар, то в холод от мысли, какой опасности она подвергалась. И он тоже едет в Канн. А вдруг он станет претендовать там на ее знакомство! Как она объяснит, кто он, своим друзьям? Она была уверена, что Долли он не понравится. Еще попробует ее шантажировать… А что ей делать, если ему вздумается повторить сегодняшний опыт? Он страстен, в этом сомневаться не приходится. Он спросил, где она остановится, и, хотя она не сказала ему, выяснить это при желании не составит труда. В таком месте, как Канн, вряд ли удастся избежать встречи. Вдруг он окажется назойлив? Если он так влюблен в нее, как говорит, он от нее не отвяжется, это ясно. И с этими иностранцами ничего нельзя сказать заранее, еще станет устраивать ей публичные сцены. Утешало ее одно: он сказал, что едет только на Пасху; она притворится, будто очень устала и хочет первое время спокойно побыть на вилле.
«Как я могла так сглупить!»
Долли, конечно, приедет ее встречать, и, если испанец будет настолько бестактен и подойдет к ней прощаться, она скажет Долли, что он уступил ей свое купе. В этом нет ничего такого. Всегда лучше придерживаться правды… насколько это возможно. Но в Канне на платформе была куча народу, и Джулия вышла со станции и села в машину Долли, даже не увидев испанца.
– Я никого не приглашала на сегодня, – сказала Долли. – Я думала, вы устали, и хотела побыть наедине с вами хотя бы один день.
Джулия нежно стиснула ей плечо.
– Чудеснее и быть не может. Будем сидеть на вилле, мазать лицо кремами и сплетничать сколько душе угодно.