Весьма интересно,— сказал Эмби.— Но, к сожалению, я бессилен вам помочь. Никакого представления не имею.
А я бы работал во всю мочь,— сказал Джейк,— если бы только вы позволили мне остаться. Я же двужильный, другого такого во всем вашем стане не сыскать.
Прошу прощения,— сказал в ответ агент,— у нас лентяев не водится, все старательные. Если вам нужно пристанище, вам лучше всего обратиться к путешественникам. Они, возможно, примут вас. А такие старые станы, как наш, обычно не берут новичков, разве что они обладают какими-то необыкновенными способностями.
Ладно,— сказал Джейк,— пусть будет по-вашему.
Он открыл дверцу и влез в машину. Дети нырнули на заднее сиденье. Вскарабкалась в трейлер и Мерт.
Спасибо,— сказал Джейк агенту,— Извините, что отняли у вас столько времени.
Он развернул машину и поехал к шоссе. Долго молчал, наконец заговорил:
Что это за штука такая — агроном? — спросил он.
8И дальше, где бы они ни останавливались, все происходило примерно в том же духе.
Не кибернетик ли вы? Нет? Жаль-жаль. Нам, конечно, подошел бы кто-нибудь из этих парней-кибернетиков.
Сожалеем, но нам нужен химик. Колдуем тут, производим топливо. А знаний никаких, кроме того, до чего сами докопаемся. В один прекрасный день наши ребята взорвут к чертовой бабушке весь наш стан.
Если бы вы были лекарем. Лекарь нам нужен.
Вы знакомы с электроникой? Нет? Очень жаль.
Историк… Боюсь, историк нам ни к чему.
Вы случайно не доктор? У нас доктор уже совсем старенький.
Нам бы инженера по ракетам. Есть у нас тут идейки… Нам бы парня, разбирающегося в ракетах.
История? Не-а. На кой она нам?
Но есть все же польза и в истории, говорил Эмби.
Я знаю,— сказал он,— есть ей применение. Прежде она всегда служила орудием. Не могла же она вдруг потерять свое значение, даже в нынешнем невежественном обществе.
Он забирался в свой спальный мешок и смотрел на небо.
Дома теперь уже осень, думал он. Падают листья, и стоит его город, захватывающе прекрасный в своем осеннем наряде.
А здесь, на самом юге материка, все еще было лето, и странное, летаргическое чувство навевала темно-зеленая листва и густая синь неба — будто зелень и синева отпечатались на земле и останутся такими навеки, на земле, которой противопоказаны какие-либо изменения и матрица ее существования отлита навсегда, без всякой надежды на перемены.
На фоне неба темной глыбой возвышался трейлер; внутри трейлера закончили свои стенания Джейк и Мерт, и стало слышно журчание ручья, протекавшего немного в стороне от их стоянки. Угасал костер, пока не стал похож на розу в белом пепле кострища, а где-то на опушке леса вдруг запела птаха, наверно, пересмешник, хотя песня не была такой прелестной, как он ожидал услышать.
И так всегда, подумал он. Наши фантазии никогда полностью не совпадают с действительностью, с тем, что есть на самом деле. Чаще всего в жизни все гораздо менее красиво и более прозаично, чем в воображении человека; но порой вдруг, в самом неожиданном месте, возникает перед тобой такое, что пригвоздит тебя к месту и затем определит всю твою дальнейшую судьбу.
Побывав в двух-трех станах, доктор убедился, что все они на один манер — на солидный американский манер, деловой и прагматичный; были в них и свои странности, но они переставали быть странностями, как только он постигал их истоки.
Вот, например, еженедельные военные сборы с их обычными военными играми; в них каждый рядовой должен пройти все ступеньки маневров и со всей серьезностью отработать свою долю, без всяких там уверток и шуточек решить военную задачу, а в это время женщины и дети, как стая перепелок, разбегаются в поисках укромного места, чтобы спрятаться от воображаемого врага.
А дело все заключалось в том, что без этих сборов федеральное правительство не получило бы даже свой пустячный налог на оборону. А так у него всегда есть предлог держать под рукой на случай чрезвычайной мобилизации граждан-солдат, готовых биться в страшной тотальной войне, как какие-нибудь фронтьеры или дикие индейцы, и разорвать на части любого неприятеля, посмевшего высадиться на берегах его родного континента. Федеральное правительство содержало военно-воздушные силы, производило оружие, поддерживало военные исследования и осуществляло общее руководство и планирование. Люди, все до одного, составляли постоянную армию, готовую в любой момент к мобилизации, вымуштрованную до степени пальца на взведенном курке, и притом армия эта ни гроша не стоила федеральному правительству.