В актовом зале вовсю шла репетиция, но Лили пришла только для того, чтобы уладить вопросы со своей учебой и поставить необходимые подписи. Настроение было паршивее некуда, накануне вечером она виделась с Джимом.
После разлуки, казавшейся такой долгой, она так надеялась на малейшее проявление прежних чувств, но все оказалось напрасным. План Мини был блестящим, кроме одного – Джим вряд ли подпустит ее к себе на празднике. Впрочем, терять было нечего и стоило попытаться.
Получив в учебной части целую папку всевозможных документов, она нехотя вышла в коридор и, стараясь быть как можно незаметнее, натянула капюшон на голову.
«Ну, только попадись мне, Кэмпер, весь дух из тебя вытрясу!», – ворчала она про себя, невпопад отвечая на приветствия знакомых и, как это ни странно, абсолютно неизвестных ей людей с других курсов. «Да что вы все, с ума посходили?».
Почти преодолев чересчур душный коридор, она неожиданно врезалась в Оливера и, потеряв равновесие, упала на пол, приложившись затылком о чей-то железный шкафчик. Кто-то рядом засмеялся: так издевательски приторно. На глаза навернулись слезы, даже не от боли, а от обиды, что выставила себя посмешищем из-за своей неуклюжести. Их вообще не учили, что смеяться над чужими неудачами невежливо?
- Ты чего это, сестренка, вставай, – Оливер поспешно протянул руку, и Лили только заметила, что лицо у него измазано в гриме, а на голове надет ободок с красными рожками.
- Пощади, не зови меня так, мы не кровные родственники! Что у тебя с лицом?
Оливер размазал остатки грима еще сильнее и улыбнулся.
- На балу будет небольшая постановка. Роль дьявола я просто не мог отдать кому-то другому!
- Мило…
- Да я сам не ожидал, что мне будет это интересно! Джимбо, конечно, решил, что будет забавно снова скопировать меня, но роль ему дали исключительно дерьмовую.
- Уж не ангел ли он?
- Он сраный идиот. Пойдем отсюда, а? Выпьем кофе, – неожиданно резко сказал Оливер.
Лили сделала полшага назад, чтобы он не дай бог не набросился на нее с кулаками, настолько рассержено он выглядел. Заметив ее маневры, он мягко поймал ее за руку и притянул к себе. – Будь хорошей девочкой и не оборачивайся, – в полголоса сказал он.
«И не подумаю!», – промелькнула в голове мысль, которую мгновенно сменила другая. – «Послушайся его, не делай этого!».
Конечно же, Лили обернулась. Джим действительно выглядел глупее некуда: ослепительно белая рубашка, голубые, слишком чистые для него джинсы, за спиной – нарисованные картонные крылья, а на голове такой же ободок, как у Оливера. Только вместо рожек на нем болталась пружинка, к которой крепилось проволочное кольцо, обтянутое страусиным пухом. С блестками. Казалось, Джим даже светится изнутри в таком наряде. Это было так непривычно и, в принципе, с его новым образом даже можно было бы смириться, не будь рядом с ним Тиффани Валентайн, которую он целовал.
Страстно, даже с некоторой жадностью. Тиффани. Тоже мне, украшение.
Пожалуй, Лили не почувствовала бы и десятой доли того отвращения и ревности, будь на ее месте любая другая девушка, даже Фрэнки! Но не эта тупая курица.
Господи, она касается его своими отвратительными губищами. Как его только не тошнит, на них же целая тонна жирного, как всегда розового блеска.
Джим обнимает ее, а Тиффани демонстративно гладит его по ширинке.
- Уйдем отсюда, – шепчет ей в ухо Оливер, но Лили не слушая, почти бегом направилась в сторону этой парочки.
Пульс с болью и жаром застучал в висках, и она даже не заметила трещину на окне, которая с глухим хрустом появилась из ниоткуда. Тиффани обернулась и как всегда смерила ее презрительным взглядом, затем взяла Джима за руку, переплетя его пальцы со своими. А он просто смотрел на Лили, как будто та была чем-то неодушевленным и бессмысленным.
Душили слезы, просто невыносимо, но она изо всех сил сжала пальцы в кулак, от чего ногти до крови впились в ладонь, лишь бы не расплакаться перед ними и не дать Тиффани новый повод для насмешек.
- О, ты в порядке? – весело спросил Джим.
«Была бы в порядке, если бы не … стоп, стоп, что я несу. Он же не специально!».
- Да, я в полном порядке, — произнесла Лили и не узнала свой голос, – все прекрасно.
За спиной раздался хлопок, и на пол посыпались обломки пластикового окна. Началась суматоха, которая стала идеальным поводом, чтобы незаметно смыться и не трепать себе нервы.
На улице поднялся сильный ветер, но она бежала, не разбирая дороги, даже не застегнув куртку. Наконец, когда Лили уже была готова выплюнуть свои легкие, пришлось остановиться возле паба. Пальцы не слушались, пока она пыталась застегнуть молнию. Холод пробирал до костей, а до дома было еще слишком далеко, хотя идти туда хотелось меньше всего.
Зайдя в теплое помещение, Лили села за стойку и заказала кофе. Было еще слишком рано и в пабе никого не было, только барменша – полноватая женщина лет пятидесяти, с ярко красными ногтями и шипастым браслетом на запястье, лениво протирала бокалы.
Прихватив кофе, Лили пересела на самый край стойки, надеясь, что у хозяйки заведения хватит ума не докучать ей болтовней. Не напиваться же она пришла, в конце концов!
Вся эта история со стертой памятью казалась жутким розыгрышем. Джим решил просто избавиться от нее, сделав виноватым несчастного профессора литературы, которому даже не с кем провести вечер. Правильно, кому нужна девственница со странностями. Представив, как Джим отчаянно пытается изобразить, как он влюблен в неё, только, чтобы переспать, Лили затошнило. Абсурд! Такие фокусы скорее в стиле Марка, который, к слову, снова словно испарился вместе с Фрэнки. И мистер Кэмпер как будто опять прятался от нее в своем кабинете. Ну и пусть, им же хуже! Господи, он целовал её…
Зазвенел колокольчик, мягко хлопнула дверь, и на мгновение в пабе стало холодно.
- Вот ты где! – запыхавшись, проговорил Оливер, садясь рядом, – не убегай больше, пожалуйста.
Захотелось утопиться в кружке.
«Только его здесь не хватало! Даже рога свои дурацкие не снял!».
- Следишь за мной?
- Нет, просто волнуюсь за тебя, знаешь ли. Случается такое иногда с людьми.
- Перестань! – не выдержав, Лили расплакалась. – Почему все не может быть, как раньше? Почему ты и твой брат не можете быть прежними Стонемами – безбашенными разгильдяями? Ненавижу вас обоих!!! Ненавижу людей, почему они все врут? Почему они пытаются влезть в душу, делая вид, что знают тебя, а потом плюют, растаптывают в пыль!!!
- Я знаю тебя. Ты пьешь кофе без сахара.
- Да ну? Прямо все-все обо мне знаешь? – сквозь слезы злобно спросила Лили.
Хотелось надавать ему звонких пощечин, чтобы он хотя бы минуту помолчал и не мучил ее своим голосом, так похожим на голос Джима.
- У тебя аллергия на клубнику и ты ненавидишь розовый цвет. Ты любишь “Joy Division”, потому что у вас с вокалистом одинаковые фамилии, не исключено, кстати, что вы дальние родственники. И знаешь, я, наверное, буду гореть в аду за то, что сделал с тобой и за то, что сделаю сейчас.
Оливер вытащил из кармана замызганный листок в клеточку, сложенный пополам и протянул его Лили. Руки задрожали, когда она увидела знакомый торопливый почерк:
“Милая моя девочка,
Наверное, я сейчас делаю самую главную ошибку в своей жизни, но я не могу поступить иначе. Ты проникла мне в сердце и в душу, ты изменила мою жизнь, как только появилась на пороге нашего дома.
То, что я делаю, я делаю только ради тебя и ради того, чтобы ты была счастлива, и с тобой все было в порядке.
Я сожалею, что я так и не почувствовал вкус твоих прекрасных губ. Возможно, это было бы моим утешением сейчас, когда я пишу эту записку.
Помни обо мне, помни о нас и о том, что было между нами. Я видел твои слёзы и твою улыбку, я смотрел на тебя спящую. Я бы с радостью стал отцом твоего ребёнка, я бы прожил с тобой всю свою жизнь. У меня так пусто на душе, малышка Лили. У тебя всё будет хорошо.