- Мама сказала тебе быть у себя, – заплетающимся языком пролепетала Лили.
- Да, конечно, я самый послушный сын в этой гребанной Вселенной! – огрызнулся он, садясь на край кровати, – о, похоже, тебя тут решили совсем обдолбать!
- Это для моей же пользы, не будь таким испорченным.
- Хммммм, узнаю прежнюю Лили!
- Да иди ты, я порой сама себя не узнаю! Зачем ты пришел?
- Просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
- Ты такой заботливый!
В коридоре послышались шаги.
- Вот блять! – выругался Оливер, буквально ныряя под кровать. Дверь снова отворилась, и в палату вошел Джим.
- Господи, разве нельзя просто взять и оставить меня в покое? – проворчала Лили, из последних сил пытаясь зарыться в одеяло.
«Вот только тебя сейчас здесь не хватало!».
- Долго ты собираешься прятаться от меня?
- Столько, сколько потребуется!
Лили была поспорить на что угодно, что слышала, как Оливер выругался под кроватью. Собрав последние силы, она села. Капельница сильно ограничивала движения.
- У тебя есть какие-нибудь идеи, почему ты находишься здесь и сейчас? Почему ты не дома или со своими друзьями? Только не объясняй это неожиданно нахлынувшими братскими чувствами!
Лицо Джима вытянулось от удивления.
- Будь добра, ляг, пожалуйста!
Лили недовольно опустила голову на подушку. Джим сел рядом и поправил перекрутившиеся трубки капельницы.
- Так-то лучше, – довольно сказал он, – ты хочешь знать, почему я вернулся? Что ж, не имеет смысла врать тебе сейчас. Ты мне небезразлична. Более, того, я бы сказал, что ты являешься причиной моей бессонницы. Маленькая, несносная девочка, лицо которой постоянно маячит у меня перед глазами, как только я пытаюсь заснуть. Не очень хорошо с твоей стороны так поступать.
Лили потрясенно молчала. Джим наклонился чуть ближе и погладил ее по щеке, от чего внутри словно зажегся пожар.
- Я сначала не понимал, что происходит, но после Рождества Оливер показал мне мое письмо, он вытащил его из твоей сумки. Это многое объяснило, особенно то, почему я постоянно рисовал лилии на полях в конспектах. Я такой идиот, о господи, ведь должен был быть другой способ, чтобы обезопасить нас!
- Не было другого способа, потому что все равно ничего не вышло.
- Я ведь даже не поцеловал тебя! Мы встречались, и я не целовал тебя!!! Каким надо быть кретином?
- Кстати, прежде, чем ты все-таки решишься это сделать, твой брат сейчас у меня под кроватью и я уверена, что он очень сильно нас ненавидит!
- Даже не надейтесь попросить у меня прощения, ублюдки, – ответил Оливер, вылезая на всеобщее обозрение.
Лили хмыкнула. Дверь открылась, и на пороге возникла миссис Стонем, взгляд которой не предвещал ничего хорошего.
- ДЖЕЙМС И ОЛИВЕР СТОНЕМ, НЕМЕДЛЕННО ОСТАВЬТЕ ЕЁ В ПОКОЕ!
- Действительно, убирайтесь отсюда оба, – поддакнула ей Лили.
Близнецы мрачно посмотрели сначала на нее, потом на маму и предпочли удалиться без лишних слов. Миссис Стонем виновато улыбнулась и поплотнее закрыла за собой дверь.
Снова навалилась сонливость. Вздохнув, Лили закрыла глаза и, наконец, провалилась в спокойный и безмятежный сон.
Голова шла кругом от всех бумажек, которые были разложены на столе элегантным веером. Адвокат – сухощавая женщина с узким маленьким ртом и выбеленными перекисью волосами, объясняла Лили её права на наследство.
Джим и Оливер только присвистнули, когда услышали лишь сумму, лежавшую на ее счете в банке. До восемнадцати лет Лили могла получать только определенное количество денег в месяц, а после совершеннолетия уже получала полный доступ ко всем счетам. К этому следовало добавить еще поместье во Франции, квартиру Амелии в Оксфорде, дом ее родителей и самое главное – доступ в ячейку хранилища Оксфордского Банка, где находилась вся история её семьи.
Подписав ворох документов, Лили, чувствуя себя мокрой мышью, пулей вылетела в коридор, оставив близнецов и миссис Стонем в компании адвоката. В горле пересохло, и она вряд ли бы смогла выдавить из себя хоть слово, слава богу, автомат с напитками нашелся быстро.
Судорожно опустив мелочь в монетоприемник, она закрыла глаза и прислонилась лбом к мигающей табличке со скромным «меню», слушая, как кофе, журча, наливается в пластиковый стаканчик. Нужно было что-то делать, что-то придумать. Ей были не нужны несметные богатства семейства Кёртис. В голове перемешалось абсолютно все: цифры, имена, образы, бледное лицо Амелии в гробу на похоронах, снова цифры, оглушительный взрыв, случившийся, когда они с Оливером коснулись друг друга. Что это было?
Телефон Кэмпера издевательски молчал, а Адель, Фрэнки и Саймон, буквально перерывшие весь Интернет, только пожимали плечами.
«Можно спрятаться! Не сказав никому, просто исчезнуть!». – Лили одернула себя.
Это было нечестно – убежать, но кто-нибудь обязательно пострадает, если она будет находиться рядом.
Послышались знакомые неторопливые шаги. Она не спешила обернуться на их звук, глотая горький на вкус кофе и чувствуя, как жжет шрам на левой руке.
Оливер или Джим, а это определенно был кто-то из них, остановился прямо у нее за спиной так близко, что она могла чувствовать горячее дыхание у себя на затылке.
- Не делай вид, что меня здесь нет. Я пока еще недостаточно налажал, чтобы ты ко мне так относилась.
Теплая рука мягко легла на ее плечо, и Джим осторожно повернул Лили лицом к себе.
- Я вообще не должен с тобой разговаривать, учитывая, сколько теперь у тебя денег.
- Брось, отец, наконец-то, сможет сделать ремонт и купить приличную машину. Я не заработала ни фунта, мне не нужно это богатство!
- Обычно ты говорила «твой отец». Неужели, ты окончательно вжилась в роль еще одной Стонем? Это плохо!
- Почему же?
- Это многое меняет. Не могу же я встречаться со своей сестрой!
- Ой, да заткнись ты! – огрызнулась она.
Неловкая улыбка тронула его губы, а затем, Лили даже не успела опомниться, Джим мягко взял ее за плечи и притянул к себе, уткнувшись лицом ей в макушку.
От радости внутри всё взлетело куда-то высоко-высоко, отчего даже закружилась голова и захотелось петь от счастья. В эту минуту ей показалось, что нет никого в мире, кроме них двоих. Весь окружающий мир принадлежал им. Казалось, после всего, что произошло, это был самый прекрасный момент в жизни Лили, она чувствовала, что готова остаться навечно вот так, в его объятиях.
«Только не отпускай меня!» — подумала она.
- Не отпущу, — ответил Джим, словно прочитав её мысли, и улыбнулся.
Они уже шли к машине, когда миссис Стонем остановилась, крепко обняла Лили и прошептала:
- Детка, мне так жаль, мне очень-очень жаль. Ты в порядке?
- Да, спасибо...
- Надеюсь, ты не против по-прежнему жить в комнате Мини? Или может тебе хочется уехать? Я пойму тебя, на твоем месте я бы давно паковала рюкзак и летела куда-нибудь в Мексику…
- Я никуда не собираюсь, – успокоила ее Лили, – еще целый год колледжа.
- Ну, вот и хорошо. Что касается вас двоих, – она повернулась к близнецам, – вы будете наказаны!
- За то, что спасли ей жизнь? – изумился Оливер, – мама, это непедагогично!
- Лучше молчите, молодой человек, – строго отчеканила миссис Стонем, первой садясь в машину, – это не обсуждается.
- Отлично, – буркнул Джим. – Спасибо, братик!
- Не ссорьтесь, – быстро сказала Лили, – я буду с вами!
- Торчать под замком все лето? – хмыкнул Оливер.
- Конечно, как настоящие преступники, – ответила она, многозначительно взглянув на Джима. – Это будут классные каникулы!