Глава третья. Подпольная елка
1.
Ноябрь тащился черепахой до самого Дня Благодарения, когда дни, как обычно в предрождественский период, замелькали с немыслимой скоростью, словно обгоняя друг друга и спеша к концу года. Инге стала чаще зарисовываться, и я, не понимавшая причины этой перемены, просто радовалась смене ее настроения. Я думала, что во многом каким-то образом это было связано с Бобом, а в чем-то — с последней ночью, что мы провели в путешествии во Флориду.
Мы остановились на полпути, где-то между Вирджинией и Мэрилендом. У меня в глазах к тому времени обе стороны шоссе начали сливаться бесконечный черно-серый шарф, и я старательно держалась правой полосы: лучше в кювет, чем в разделительную ограду, а Инге маялась одной из своих лютых мигреней, которые не брали даже самые сильные анестетики, и сажать ее за руль было просто опасно. Мы сунулись в ближайший сомнительный мотель, попавшийся до границы Мэриленда, и пока Инге прощалась с содержимым желудка в замызганном хозяйском сортире, я расплатилась за единственную имеющуюся в мотеле комнату с большой кроватью: «Пятьдесят пять налом — не сезон, но большой наплыв дальнобойщиков», — флегматично пояснил чудовищно толстый молодой хозяин. Я искала в кармане пятерку и размышляла, как он доходит до своего «ТрейлБлейзера» нежно-помидорного цвета, припаркованного возле дверей — единственной легковушки кроме нашего форда на стоянке. А может, не доходит, а просто ночует прямо тут, на линялой кушетке в приемной комнатке с тостером, микроволновкой и плоским экраном, прилаженным под стойкой. По телевизору шла «Игра Престолов», видимо, в режиме он-деманд. И правда — не сезон.