Однако признаю пораженье и вот вам белый флаг.
Но не слышать ваш голос, значит ощущать новые муки,
не видеть вас страшней гиены.
Разговор?
Конечно, расскажите, что вас печалит, может дело в моем лице.
Знаю, я безобразен, и поэтому до смерти останусь одинок.
Пусть не украдет наши слова хитрый вор.
Не смотрите, нет красоты и мужества в моем лице.
Я ужасен, и может, поэтому мне дали долгий жизни срок.
Коротать во мраке и разбивать в гневе зеркала.
Сжигать свои творения дотла; судьба; как это забавляет!
Нет, я не родился, а стал таким, из-за сердец безжалостных людей.
Хоронить в страхе свою жизнь и мечтать, о том,
что вскоре мой прах сметет, чья та метла.
Думаю о другой жизни, иногда; судьба; как это убивает!
Нет, я не изменился, а был таким всегда,
я один среди бескрайних из слез морей.
Я никчемная букашка, слабая пташка; искал,
Долго искал место в этом мире, что подошло бы мне по телу.
Замок Парадиз единственное место, где лик мой, не столь безобразен.
Пожалуйста, не смотрите, ужасен, ужасен, зачем этот день настал!
Когда я родился; простите, я глаголю не по делу,
Но рядом с вами я становлюсь, красноречив и простодушен.
Анетта:
Маркиз, вы не поверите, как мы похожи,
как наши безутешные судьбы схожи.
Но мы уродливы, только в глазах людей,
и они же ставят клеймо – злодей!
Ведь мы такие же Божьи творенья,
Маркиз, для меня только вы пригожи.
И мы красивы, подойдите ближе, скорей!
Во мне есть от смерти избавленья.
* * *
Деревья, мертвы, искривлены, сочат зловонный сок.
Ржавые кресты и ангелов смиренных статуй.
Тьма, сегодня необыкновенно была светла, озаряет обелиски.
Глаза Анетт, горели, синею лазурью, о, губительный рок!
Решил не двигаться с места, пожалуй.
Нащупав на груди выступы креста, перебирая невидимые четки.
* * *
Маркиз Парадиз:
Каков ваш замысел, каковы ваши странные намерения.
Позвольте узнать с вашего позволения, ответ.
Или я ошибаюсь, и это недоразумение, так ответьте, зачем мы здесь?
Каков смысл, или сыграли с вами злую шутку привидения.
Может, это девичий секрет.
Но в моей душе, вы составили вопросов смесь.
Анетта:
Я вижу в людях страх, но в вас, маркиз,
увы, не могу испуг я обнаружить.
Мы так похожи, но предстоит нам разойтись.
Наши пути не встречные, несовместные,
но мы в этом мире неместные.
Потому создаем свой и пытаемся его обустроить.
Придется тайну обвенчать.
Поверьте, мои слова и ныне честные.
* * *
Не весь откуда, белое облако, пролетело перед нашими глазами.
Я встал перед двумя горящими огнями,
секунда, и дух тихо прошептал.
Спасайся, беги.
Еще секунда и призрак из сновидений исчез, одарив словами.
А Анетт растворилась между двумя деревьев стволами,
может, дух сказал это миледи, или он соврал.
Я стоял и повторял про себя те слова – Спасайся, беги.
Глава III
Шахматная доска; пешки; со всех сторон насмешки, ходят без спешки; короли под названием пешки.
* * *
Вкусил плоды забвения, но не понести мне тяжкий груз,
Войны ради жизни истребления, теперь пылала в естестве.
Стук сердца, словно удары молота по наковальне.
Удар, затем сильней удар, я не услышал бы даже хоровое пенье муз,
Свирели фавнов и лир веселых нимф;
и других в мифическом семействе.
Не будет моему состоянию названье.
Легенды о великанах, карликов и о драконах стаях.
Всегда жил я ими, не зритель, не читатель, а участник.
Но путь мой двойственный; герой или изгой.
Легенды о химерах, с головою льва на змеиных шеях.
Писал о существах и выращивал истории словно садовник.
Но жизнь моя двойственна; горе или покой.
Одно из двух, но если не выбрать ничего, то будет пустота,
Ни замков, каменных, воздушных;
ни надежд, духовных, простодушных.
Ни любви, минутной, вечной;
ни смерти, долгой, скоротечно быстрой.
В итоге ничего, но здесь встревает новый персонаж, темнота.
И заполняет пустые пространства, камеры души полых и душных.
Затем и свет, сиянием заботы чистой.
И снова жив, и руки, спешат творить.
Невзирая на прошлые заслуги,
пока вдохновение кружит и будоражит,
Неистовые замыслы в мир воспроизводит; под руку с музой.
И убийцы не торопятся убить,
невиновные заключенные не спешат лукаво мстить.
Но погодя оно ехидно изменяет и, наконец,
не попрощавшись, легкомысленно уходит.