“Как сумрачно вокруг, тревожит душу чувственный недуг”, атмосфера возвышенного и низменного перемешаны, не распознать где яркое, где бледное, пока человек не вмешается, в который раз доказав свое первородство. Как написано первые станут последними, а последние первыми. Ищущий обогащения богатый купец разорится, обладающий талантами высвободит и умножит или закопает, имеющий дар будет дарить или продавать. Вывод один – много званых, но мало избранных. Из священного писания со всей полнотой раскрывается эссенция выбора. Знание этого есть первый шаг, вторыми должны стать дела, которые будут во благо, или во зло. Труден путь людской, легче всего слава, ведь создаваема не нами, одобряет или презирает тех, кто делал то, что должен был, следуя за предназначением своим. Для всего есть место, но есть ли место для всего? Каково Атрокса, в начале ответить трудно, так попробуем в конце.
Прокрутим время вперед. После недолгого отлучения, хозяин лавки вернулся, держа в деснице матерчатый сверток. Пламя в чаше, почуяв его приближение, вспыхнуло ярче, в непроницаемых глазах существа заиграла интрига, лицемерие и насмешка, с повадками наглеца и с темпераментом искусителя. Он наполовину скрылся, как тогда за стойкой, где по обыкновению происходит обмен, каковы ноги его не различить, лишь багровый фрак, черная рубашка с вульгарной бабочкой на шее подобной петле. Юноша невольно дрогнул, закрались мириады сомнений по поводу происхождения хозяина лавки, уж слишком странен, но пока не лжив, принеся обещанное, тот стремится деликатно предложить. Они словно на дуэли взирают друг на друга, осмеливаются прочесть мысли. Но не читаемы они. Безмолвно он разворачивает ткань, драпировка падает на пол, медленно, вальяжно. И что же было сокрыто, что это. В руке оказалась фарфоровая белая маска, из разрезов для зрения видны черные подтеки, дорожки проделанные слезами, или то была пролитая краска, неизвестно. Атрокс ожидал увидеть нечто вовсе иное. Однако неведомая сила потянула сущность его к тому предмету маскарада, вот что он так долго искал, оно на расстоянии нескольких метров, или меньше, не замечая того приблизился так близко, насколько возможно. Разглядывает диковинную вещицу. В чем необычность? Что прельстило его? То же самое что и прародителей, простое, знакомое, обычное, и запретное, последнее обстоятельство и придает исключительность. Мы больше желаем то, что по той или иной причине, скорее всего нам не приобрести, можно остыть, возжелать до потери ума. Разрешается стоять рядом даже прикасаться, но не вкушать. Пока что только видимый предмет, значение которого пока в тайне, недолго ей придется нести гордо бремя свое, как бы ни был тяжек путь, всегда следует продолжение. Здесь начинается вторая сцена, с того как владелец чуда, скривив уста в улыбке, произнес данность сию.
Сцена вторая
Лавка Чудесные кошмары.
Хозяин лавки
Величайшее произведение искусства,
посмотрите, маска, как искусна.
Печальные на веки чувства мастером изображены,
отражены
Трагедии тех мгновений мукою мытарства,
аж грустно
Вспоминать Элладу минувших дней,
философа умы поглощены
Разумением небесного доселе царства,
не вникнуть в сущность бытия
В коем вы и я, нераздельны, чрез моря,
отыщем по следам зла, ведь путь вы проделали не зря.
Атрокс
Представлял себе не так я
Спасение от уз уродства.
Хозяин лавки
Как? Зачем? И почему? Вопросы даны лишь для того притворства,
чтоб бездельно на месте на одном стоять,
Атрокс
И познать.
Хозяин лавки
Происхождение интересует, поведаю,
раз вас так волнует.
Но разочарует, не сомневайтесь,
никто не знает, чья она,
Ни фурии старухи с одним глазом,
ни Кассандра, пророчествуя душой алмазом,
Драгоценен, неповторим, один из ста.
И тот не даст ответы, владычествуя в снегах света,
отворотит вас отказом,
Лишь слухи повторяют прошлого младые духи.
Будто Каин, изгнанный убийца,
не может тронуть коего никто,
Увидев в озере свое лицо, искаженное злодейством,
под маской от грехов сокрылся, в прахе
Следы потоков покаянных,