– Песню сейчас разыщем, – согласилась мама и принесла планшет.
– Вам со словами или музыку только? – уточняет мама.
– Со словами, – уверенно отвечаю я.
– Ну-у-у-у, как-то неинтересно, – мычит мама, как телёночек. – Наверное, она даже и не «Ну-у-у-у», а «му-у-у», говорит. – Давайте сами пойте! Я подпою!
– Нет-нет! – категорически не соглашаюсь я. – Я слова плохо знаю. Так ничего не выйдет.
– Ладно, фонограмщики! – сказала мама подозрительное слово и громко и печально вздохнула.– Скажете тогда, когда включать.
Я на секунду задумалась, кто это?! «Фонограмщики».
Почему-то мне представился дяденька такой с коробкой музыкальной на шее…. Дядька ручку у коробки крутит, и получается музыка. Не помню только, где бывают такие дяденьки…
Потом в голову полезли всякие воспоминания о том, что раньше были какие-то пластинки. Пластинки крутились и от этого музыка играла.
Потом я вспомнила, что у нас срочная репетиция, тряхнула головой, думаю:
– Потом у мамы обязательно спрошу, кто такие… фотографшики! Сейчас некогда. Кстати. Может это те, кто фотографирует?! – напоследок подумала я и перестала об этом думать. Некогда!
Я подбежала к Машке и Севке, за руки их схватила и потащила к шатру, который над столом висел. В шторину одну их замотала и говорю:
– Это – занавес. Выходите, когда будет "элегантность сама от меня без ума"! – убежала и кричу маме:
– Включа-а-ай! Ой! Нет! Не включааа-ай! – спохватилась я. Сбегала домой и принесла красивый розовый зонтик-трость.
– Включа-а-ай! – ору я.
Мама и включила. Я – скорей на сцену. Ну, то есть, на полянку перед домом с травкой маленькой зелёненькой.
И давай я танцевать! Танцую, как самая настоящая Леди Мэри. Ничем не хуже той старшей девчонки из мюзикла про Мэри Поппинс. Если кто увидит, ну просто сразу поймёт, что вот она, – Леди Мэри!
Я и лицо сделала, как у неё, и зонтиком помахивала, постукивала, а затем раскрыла и стала с раскрытым танцевать. Уж я и под него пряталась, и крутила его. И вращала вокруг себя.
Сначала я ещё и подпевала громко. Потому что слова хорошо помнила:
«Кто от шпильки до булавки, кто от туфелек до шляпки…»
И ещё там есть:
«Сто автобусов в ряд неподвижно стоят, и гудят машины – красоте салют!»
Это моя любимая песня! Когда я её слышу, тут же думаю:
– О! Это же моя любимая песня!
Правда, бывает, что я так думаю, когда слышу какие-нибудь другие песни тоже. Но это неважно! У человека может быть и много любимых песен. Хоть пятьдесят! Главное, чтобы хорошие.
Я вот, когда про неё, про песню эту вспоминаю, меня всегда такой вот вопрос интересует: "Что мне такое надо сделать, чтобы стать настоящей леди?!"
Пока что мне это непонятно. Я спрашивала у мамы. Она, похоже, тоже не знает.
Мама говорит мне в ответ:
– Наверное, надо поехать жить в ту страну, где всех женщин называют «леди». Ведь это просто обращение такое!
Эх! Не понимает наша мама порой самых простых вещей! Зачем же мне становиться такой леди, как все женщины вокруг!? Ведь тогда никаких сто автобусов в ряд рядом со мной не будут останавливаться! Зачем, если все леди одинаковые!?
Всякие репетиционные моменты
Танцую я, значит свою роль Леди Мэри, стараюсь. Думаю: – Вот какая у нас отличная репетиция получается! – А тут слышу, мама почему-то хихикает и в мою сторону смотрит.
Я тогда так размышляю: – Я Леди Мэри танцую отлично, значит надо мной смеяться нечего. Получается – дело не во мне!
Огляделась, а рядом со мной, оказывается, Машка вытанцовывает, старается! Ручками машет, попкой крутит, рожицы корчит.
Я ей кричу возмущенно:
– Машка! Ты зачем вышла! Тебе рано ещё!
Маша остановилась и губы надула. Она так губы умеет дуть. Просто блеск! Всем сразу становится смешно. Даже Машке. Вот она и сейчас так надула.
А Севка из-за занавеса выглядывает и хихикает. Я ему:
– Ты почему за Машкой не проследил?!
А Севка:
– А она сама меня не послушала!
Тут ещё и мама вмешалась. Она под шатром своими делами какими-то всё это время занималась и на нас поглядывала.
– Марин! – говорит, – а скажи мне, пожалуйста, какое главное правило артиста?!
Я вздохнула сокрушенно и отвечаю:
– Чтобы ни случилось, делать вид, что так и надо...
– И почему не делаешь? – интересуется мама.
– Да делаю я! Делаю! – вздыхаю я печально. – Танцуй, – уступаю я хмуро. – Танцуй, Машунь!
Смотрю, уже вся песня кончилась, а Севка так и не вышел.
– Давайте ещё раз заново! – предлагаю я. – Только, чтобы все вышли, когда положено!
Все сделали серьёзные лица, согласно покивали и спрятались за занавес. Я их прячу хорошенько и напоминаю на всякий случай:
– Ваш выход – когда будут петь "элегантность сама"! Мама! – кричу, – включай скорее песню!
Заиграла песня, я давай опять танцевать и петь. В этот раз – ещё лучше. Я ведь уже натренировалась!
Вот уже "элегантность сама" играет, смотрю краем глаза, а за занавесом всё тихо. Никто, похоже, выходить не собирается. Я хотела опять ругаться начинать. А потом вспомнила про главное правило и думаю:
– Буду ещё лучше танцевать. За всех. Чтобы никто не заметил.
Я и крутилась, и вертелась, и подлетала в воздух, как Леди Мэри. И даже пыталась полетать на зонтике. Думаю, сейчас разбегусь и взлечу! По-моему, немного, всё же, получилось.
– Ну, – думаю, – теперь точно все подумают, что я и есть настоящая Леди Мэри!
Говорю своим горе-артистам:
– Всё! Выходите уже. Хватит репетировать! Пора билеты делать.
И мы пошли делать билеты.
Конец ознакомительного фрагмента