Буцума представил: вот он умрет и в Чистом мире встретит своего предка. И тот посмотрит с разочарованием и грустью, как наверняка смотрит на всех своих потомков…
Но что он может изменить?
========== Часть 10 ==========
Что такое война для дайме? Это новые земли, богатство, почет — если ты победитель. Или большие убытки, а возможно, и смерть, если ты проиграл.
Что такое война для самураев? Способ показать себя, свою доблесть и воинское мастерство. По сути — игра. Выиграл — молодец, слава тебе и почет, а проиграл — бери ритуальный нож, и делай, что положено.
Что такое война для крестьян? Беда и горе, поборы, бандиты… ничего хорошего.
Для шиноби — все эти ответы можно объединить вместе. Война может многое дать, а может и все отнять. Война, это шанс возвыситься, как и возможность пропасть во тьме забвения, исчезнув вместе с кланом…
Таджима собирался достигнуть первого, и не позволить случиться второму.
Война приближалась — чужими разведчиками, бандами на границах, дешевеющим оружием и дорожающим рисом. Госпожа Сэй, сумевшая устроиться при дворе, лекарем при одной знатной даме, передавала сведения, которые ей удавалось добыть, а заодно отвлекала разведку Сенджу. Воины клана тренировались, оттачивая мастерство, старики учили детей, женщины готовили запасы, совершенствовались в искусствах допросов и целительства…
У Сенджу было то же самое.
Извечные враги решили сделать перерыв в своем стремлении к мести — ставки были гораздо выше. Послышались первые робкие голоса с предложениями заключить хотя бы временный договор о ненападении. Все чаще шиноби из разных кланов, встретив друг друга, лишь настороженно присматривались и расходились, как волки из разных стай. Хватало других проблем — кланы Земли были врагами и Учихам и Сенджу…
Хотя, пожалуй, слово «враги» было неверным. Конкуренты — вот верное слово. Ничего личного — просто им, сильным и многочисленным, нужны были новые земли, и не нужны были те, кто на этих землях живет.
***
— Значит, тебя зовут Кенджи, — задумчиво произносит очень красивая женщина. — И ты хорошо считаешь. А еще у тебя хороший контроль.
— Да, Сэй-сама. — Мальчик кивает и робко улыбается.
— Но при этом слабое здоровье и мало чакры.
— Да.
— И тебя хотят отправить работать в какой-нибудь из чайных домов, принадлежащих клану.
— Да.
— И что ты думаешь об этом?
Ребенок теряется. Раньше никто не спрашивал, чего он хочет — ему только говорили, что он должен делать.
— Ну… наверное, это хорошо? — тихо говорит он. — Я не гожусь для того, чтоб сражаться… а так я буду делать то, для чего гожусь.
— Какой чудесный ребенок, — говорит женщина. — Приятно видеть такую рассудительность, особенно на фоне некоторых… «если я не смогу стать боевой куноичи, я лучше умру», — передразнивает она, и Кенджи почти догадывается, кого. — Ну, и умирают в большинстве своем… впрочем… ты не из таких.
— Каких?
— Таких — гонор до неба и язык до пупа, даже если катон у них — на комариный чих, — женщина фыркает, показывая, что она об этом думает, и Кенджи согласно кивает. Сэй-сама права.
— Ну, а ты, — продолжает она, — Ты скромный, и понимаешь, что слабый, верно? И знаешь, что глупо пытаться доказывать наличие того, чего нет.
— Да, Сэй-сама.
— Реши мне вот эти задачи, — она протягивает ему свиток с написанными условиями. — Вот тушь, вот кисточка, время не ограничено — я никуда не тороплюсь.
Первые три задачи совсем легкие, третья посложнее, четвертая содержала слишком много неизвестных, но подумав, он справился на половину. Пятая… шестая…
Ребенок увлеченно возил кисточкой по шелку, а она смотрела и вздыхала про себя. Его — и в бордель, учить правила чайной церемонии и искусство ублажения всяких проходимцев?
— В чайный домик ты не пойдешь. Для тебя найдется дело поинтереснее…
***
— Первый, внимание! Все готово, пять минут до запуска…
Чакра побежала по чакропроводящей проволоке, тихо загудело невиданное орудие, накапливая заряд. Шиноби напряженно следили за ползущей по шелковой ленте полосой. Полное заполнение заряда и запуск должны были совпасть с концом отсчета, иначе… в лучшем случае — не сработает.
В худшем… как сказала госпожа Сэй: «мне будет вас очень жаль».
— Четыре минуты до запуска.
За последний год жизнь клана Учиха сильно изменилась. Сестра главы клана, вернувшись из долгой миссии, принесла вести, которые никого не оставили равнодушными.
Война.
Не просто стычка между двумя князьями из-за рисового поля и пары деревень. Большая война между странами.
Умные шиноби понимали, что это значит.
Это море крови, в котором легко захлебнуться, это сожженные леса и деревни, это трупы на воде, болезни и голод…
Но это же и шанс. Шанс пройти по тонкой нити, и — достигнуть вершины горы. Такое уже случалось однажды, давным-давно, когда клан Учиха почти в открытую правил в этих землях. От тех времен остались лишь легенды, да развалины величественных некогда замков…
Три минуты до запуска.
Учиха очень скоро нашли подтверждение вести о войне, пусть работать в чужой стране им было и трудно. Но такое дело не из тех, что легко скрыть, а аналитики Учиха работали не хуже Нара — нашли зацепки, раскрутили ниточки… и готовились. Тренировались, пополняли запасы, заключали новые контракты — из тех, что позже позволят оказаться в нужное время в нужном месте…
Две минуты до запуска.
Мальчишку по имени Кенджи, которому полгода назад грозила отправка на службу в бордель, уже никто слабаком не звал. Его называли «маленький гений», а к нескольким старикам, которые сработали придуманные им вещи, обращались с подчеркнутым уважением. Последней их работой являлось «Небесное око», странное устройство, благодаря которому Учиха смогут видеть так далеко, как призывные орлы, но не тратя на огромную птицу огромное же количество чакры.
Одна минута до запуска.
«Война есть хаос, которому люди могут лишь пытаться придать вид порядка», — сказала госпожа Сэй. — «Это постоянное и бестолковое на первый взгляд движение частиц различного размера и плотности, таких, как армии стран, отряды в составах армий, отряды ополчения, отряды шиноби, банды разбойников и мародеров, просто крутые одиночки… контролировать все — нереально, учесть все — невозможно. Единственный выход — видеть все.
А уж в том, чтобы видеть — Учиха были мастерами.
— Катон!
По земле хлестнуло огненной чакрой, и изделие, похожее на железный зонтик, начало подниматься в воздух.
Они смогли! Они сделали первый шаг к победе…
***
— Мы все равно ничего не сможем сделать, — сказал Мадара, когда брат закончил свою вдохновенную речь. — Ты что, думаешь, достаточно собрать всех в одном месте, рассказать, что враги тоже люди, и давайте их поймем и простим? Не выйдет.
Тобирама едва удержался, чтоб не поддакнуть. Учиха был прав — все взрослые в клане прекрасно понимали, что сражаются с такими же людьми, а не с демонами из детской страшилки. Это ничуть не мешало их ненавидеть. Наверное, даже будь Учиха демонами, Сенджу было бы проще — демоны совсем другие, ненавидеть их все равно, что ненавидеть обвал в горах.
Но Учиха — люди. Люди, убивавшие их близких и друзей…
— Поэтому, чтобы нас начали слушать, мы должны стать сильными, — Мадара коротко двинул рукой, обозначив удар в горло Хаширамы. — А ты вместо тренировок только языком метешь.
— Эй, Тобираме нужна помощь!
— Я уже почти в порядке! — Возмутился младший Сенджу.
— И большую часть времени он сидит и читает свитки вместе с Изуной, — кивнул Учиха. — Хаши, ты просто лентяй.
Сенджу надулся.