[16] Список разрывов Мейерхольда со своими соратниками чрезвычайно обширен. Здесь Немирович-Данченко, Станиславский, Комиссаржевская, Радлов, Соловьев, Грипич, Эйзенштейн и др. И в революционные годы периодически от Мейерхольда откалываются целые пласты театральных единомышленников. Такой бурный путь Мейерхольда меньше всего объясняется случайными личными особенностями самого мастера. Он определяется глубоко принципиальными соображениями и той линией непрерывного роста, которая была типична еще до недавнего времени для Мейерхольда.
[17] Commedia dell’arte, в переводе — профессиональная комедия, — театр масок, импровизации, широко развитой пантомимической игры актеров. Этот театр сложился в Италии и имел длительную историю (XVI – XVIII вв.), подчинив своему влиянию театры различных стран. Бродячие труппы commedia dell’arte исколесили всю Европу. В истоках своих, будучи так называемым народным театром, театром социальных низов, в позднейшую пору commedia dell’arte перекочевала на придворные сцены, соответственно сменив свое грубое платье площадного гаера на благопристойный элегантный костюм придворного затейника и проказника. Commedia dell’arte оказала сильнейшее влияние на театральную систему Мейерхольда, определив стиль многих его постановок, главным образом в период его работы в Александринском театре. Детальное изучение и воскрешение приемов commedia dell’arte осуществлялось Мейерхольдом и в его Студии на Бородинской (1913 – 1918), работавшей в принципах импровизации и пантомимы. Впоследствии эту мейерхольдовскую традицию продолжит Вахтангов в своей «Принцессе Турандот».
[18] Стилевые элементы старинного итальянского и французского театра были использованы Мейерхольдом в одной из лучших его работ до революции — в «Дон Жуане» Мольера на Александринской сцене. Здесь впервые им был введен просцениум и целый ряд других деталей, характерных для театра XVI – XVII веков.
[19] Приемы старинного японского театра применялись Мейерхольдом главным образом в построении актерской игры, в использовании условного пластического жеста, долженствующего передавать чувства и психологическое состояние образа в законченной эстетической форме.
Выбор приемов итальянского театра, японского и театра Мольера не был случаен у Мейерхольда. Все эти стили характеризуются апсихологизмом актерской игры и широко развитой условной мимикой и условным жестом.
[20] Мейерхольд поставил ряд ибсеновских драм на провинциальной и столичной сцене: «Дикая утка», «Маленький Эйольф», «Женщина с моря», «Привидения», «Доктор Штокман», «Гедда Габлер», «Комедия любви», «Нора». Последнюю драму («Нора») он ставил четырежды в разное время своей режиссерской деятельности: первый раз — в Товариществе новой драмы в провинции, второй — в Театре на Офицерской в Петербурге, третий — в Новороссийском театре в 1920 году и четвертый — в Москве в Театре Актера в 1922 году.
Однако ни одна из мейерхольдовских постановок пьес Ибсена, в том числе и «Нора», не выросла в театральное событие. Только «Гедда Габлер» вошла в историю русского театра XX века как первый программный спектакль условного стиля, которым открылся осенью 1906 года Театр В. Ф. Комиссаржевской. Но это был скорее успех театрального скандала, чем подлинная художественная удача Мейерхольда. Его интерпретацию ибсеновской драмы не приняли даже те критики (в том числе и А. Блок), которые поддерживали тогда Театр В. Ф. Комиссаржевской и самого Мейерхольда в его исканиях нового сценического языка.
По-видимому, для Мейерхольда Ибсен не был драматургом близким по его идейно-художественным устремлениям. В этом Мейерхольд сближался с А. П. Чеховым, не принимавшим драматургию Ибсена, и со Станиславским, которому Ибсен плохо удавался, — если не считать «Доктора Штокмана» — пьесы, как известно, трактованной Станиславским с резким нарушением общей идейно-художественной концепции Ибсена.
[21] Мейерхольдом были поставлены две драмы Кальдерона: «Поклонение кресту» и «Стойкий принц». Из этих двух спектаклей особенно интересна постановка «Стойкого принца» на сцене Александринского театра (1915), осуществленная как пышное, красочное зрелище со стилизацией под придворный спектакль испанского театра XVII столетия. Главную роль «Стойкого принца» замечательно сыграла в этой мейерхольдовской постановке Н. Г. Коваленская.