Но обо всем этом следовало бы говорить не только применительно к постановке Крымского театра. Проблема сценической интерпретации комедий Шекспира еще не решена, пожалуй, ни одним из наших театров полностью.
В шекспировском спектакле Крымского театра есть черта, которую хотелось бы отметить. В нем царит дух серьезного, добросовестного отношения коллектива к искусству. У актеров, действующих на сцене, чувствуется истовость и убежденность в том, что они делают. Они не «представляют», но играют в умную, содержательную игру, условия которой принимают всерьез. Когда в спектакле тот или иной исполнитель по ходу действия убегает за кулисы, то ясно себе представляешь, что он еще некоторое время продолжает лететь за сценой, и не столько вследствие физической инерции, сколько потому, что он верит в реальность изображаемого им персонажа.
Именно с такой убежденности, с такой веры в реальность художественного вымысла начинается настоящее искусство. И это, может быть, самое драгоценное, что есть сейчас у молодого коллектива Крымского театра. Перед ним стоит задача — не дать рассеяться этой счастливо создавшейся атмосфере, в которой и рождается театр как искусство, а не только как ремесло. Мастерство придет. Его нужно добиваться упорной работой, пристальным самоанализом, требовательным отношением к себе и партнерам. Но не следует его вызывать преждевременными заклинаниями.
Это почти неуловимое чувство легкой творческой атмосферы, наивного и серьезного воодушевления ощущалось мною не раз на спектаклях колхозно-совхозных театров. А мне удалось просмотреть больше пятнадцати спектаклей на нескольких областных и краевых смотрах.
Среди них встречались и неудачные постановки, в которых все было плохо и беспомощно, начиная с игры актеров, кончая нераспорядительностью администрации. Были и просто тяжелые случаи, когда за низкой по художественному качеству работой театра неожиданно открывались бытовые болезни коллектива, его производственная неслаженность, склоки, вызванные неумелым руководством директора и режиссера.
Так было с Кропоткинским театром Краснодарского края. Для этого театра смотр вылился в драматическое и изрядно запоздавшее разбирательство острых конфликтов между администрацией и труппой.
Но наряду с такими единичными случаями встречались на смотрах спектакли, покорявшие прежде всего своей невесомой и незримой творческой атмосферой, легким дыханием, которое вовсе не так часто ощущаешь в спектаклях даже некоторых наших столичных театров.
Профессиональная привычка не поддаваться первому впечатлению и проверять его трезвым анализом долго заставляла меня искать субъективные причины такому ощущению. Казалось, что она объясняется, может быть, незаметной для себя, но такой понятной снисходительностью к работе молодых передвижных театров.
Но это ощущение упорно возвращалось в разное время и в различных театрах. Оно сопротивлялось профессиональному скептицизму и аналитическому скальпелю критика. Оно заявляло о себе как о реально существующем факте, с которым приходится считаться.
Откуда это легкое дыхание и внутренняя слаженность у молодых театральных коллективов, составленных путем обычного профессионального подбора, не знавших воспитания в студиях, не проходивших длительной подготовительной работы, прежде чем выйти перед зрителем? Каким образом создается у них это внутреннее единство, которое на техническом языке называется скучным термином «ансамбль», тот ансамбль, которого иногда тщетно добиваются в течение ряда лет гораздо более устроенные и солидные театры?
Решение этой загадки нам может подсказать одно рядовое выступление на обсуждении «Виндзорских кумушек» того же Крымского театра. Это выступление следовало бы опубликовать в печати. Оно объяснило бы многое из того, что происходит в нашем театре и чего не расскажет иное исследование о роли режиссера в спектакле или о художественных противоречиях в стиле какого-либо широко известного театра.
В конце обсуждения «Виндзорских кумушек» шофер Крымского театра рассказал о работе актерского коллектива этого театра как сторонний и в то же время близкий наблюдатель. При всей простоте этого рассказа трудно передать его содержание своими словами. Многое в нем решается тоном и деталями, которые нельзя восстановить по памяти. Шофер Крымского театра говорил о быте актеров, только что выступавших на сцене, рассказывал о количестве километров, проделанных ими за год пешком по дорогам Краснодарского края, о том, с каким рвением они принимаются подчас тащить из грязи застрявший грузовик, для того чтобы не опоздать с началом спектакля в колхозном клубе. Он рассказывал, как иногда актеры играли на сцене, на которую залетал снег, отказываясь отменить спектакль, чтобы не доставить огорчение своему зрителю, встретившему театр в наскоро приспособленном помещении. Он приводил примеры четкой трудовой дисциплины, которую сохраняет коллектив в своей репетиционной работе на базе и в переездах по колхозам, приводил примеры дружных, товарищеских отношений, существующих в коллективе.