— Что ты делаешь? — спрашивает он, голос хриплый и заставляет мой низ живота сжиматься. Даже в полусонном состоянии его тон холоден и жесток, но это самый соблазнительный звук, который я когда-либо слышала.
Прочистив горло, я отвечаю:
— Не могла уснуть.
— Ты плачешь, — замечает он.
— Нет, — лгу я.
Он замолкает на мгновение, тишина становится арктической.
— Я уверен, что тебе никогда раньше не приходилось быть сильной, Сойер, но сейчас самое время научиться.
Затем он переворачивается, и я закрываю глаза, собирая силы, которых мне так не хватает, и сдерживая слезы, в то время как трещины в моей груди становятся все глубже.
Глава 10
Энцо
Последний раз я рыбачил в колледже. Называть это рыбалкой — слишком щедро. На самом деле, это были четыре чувака, которые отправились на лодке и выпили слишком много пива, потому что мы были слишком чертовски измотаны, чтобы делать что-то еще. Экзамены надирали нам задницы, и мне было интереснее выходить за борт и плавать с рыбой, чем поднимать ее на борт.
Мой никудышный опыт теперь кусает меня в задницу.
— Ты эксперт по рыбе, но не знаешь, как ее поймать? Разве это не является частью курса «Рыбная школа 101»?
Тот, кто сказал, что дыхательные упражнения помогают справиться с гневом — гребаный обманщик. Я перепробовал миллион таких упражнений с тех пор, как мы здесь, а мне все еще хочется ее придушить.
Самая большая проблема в том, что каждый раз, когда я фантазирую об этом, я одновременно трахаю ее.
Блять.
— Я не ловлю рыбу, Сойер. Это убивает экосистему, что противоречит всему, чему я буквально посвятил всю свою карьеру. Я больше заинтересован в спасении океана.
Она поджимает губы и задумчиво кивает.
— Что ж, я ценю ваш галантный героизм. Я сделаю все, чтобы о тебе написали книгу, как только мы выберемся с этого острова. А до тех пор нам нужно поесть. Сильвестр дал понять, что у него недостаточно еды для нас.
— Да, я это прекрасно понимаю. Отсюда и попытка порыбачить, — пробурчал я, махнув рукой на нашу неудачную ловушку. Мы здесь уже несколько часов и даже не поймали планктона.
Мы оба проспали весь вчерашний день, и если не считать того, что иногда вставали пописать до девяти часов, мы не выходили из комнаты. Мы оба до сих пор воздерживаемся от использования этого ведра.
Сейчас я не менее измотан и изранен после кораблекрушения. И маленькая ведьма, барахтающаяся в воде, ни хрена не помогает.
Сегодня понедельник, и я уверен, что Трой вызовет полицию, когда я не появлюсь в исследовательском центре. За все годы, что мы знакомы, он ни разу не видел, чтобы я пропускал работу.
— А что, если мы попробуем порыбачить с копьем? — предлагает Сойер, совершенно не замечая моего раздражения к ней. Или ей все равно, а если это так, то я без проблем заставлю ее это сделать.
— Как ты собираешься сделать копье?
Вместо ответа она бросается к маяку, легко перескакивая через острые камни, несмотря на то, что ее ноги все еще в царапинах. На этот раз она хотя бы забинтовала их.
Через десять минут она возвращается ко мне с длинной деревянной тростью, мясницким ножом и клейкой лентой.
Когда я просто уставился на нее, она широко улыбнулась.
— Он разрешил мне использовать его старую трость, если я пообещаю не ломать ее.
— Я уверен, что ты ломаешь все, к чему прикасаешься, — комментирую я. Ее улыбка спадает, но она тут же возвращает ее на место. Однако весь свет, который раньше был в ее глазах, рассеялся, и теперь я чувствую себя вором.
На кончике моего языка вертится извинение, но я его сдерживаю. Я попался на ее уловки и пожалел ее раньше; я отказываюсь поддаваться этому снова.
Вместо ответа она спокойно приступает к работе над созданием своего копья. Я скрещиваю руки, не в силах отвести от нее взгляд, как бы ни старался.
Передо мной целый океан, который заслуживает моего почтения, но все, что я хочу сделать, это отдать его ей.
И ничто... ничто не заставляло меня злиться сильнее.
Она выводит меня из смятения, когда с триумфальным «Ага!» подбрасывает копье в воздух.
— Я мастер–изобретатель, а теперь я буду мастером копья, — заявляет она с ухмылкой.
Мне очень хочется сделать с ней что-нибудь прямо сейчас, но она меня слишком завела, чтобы понять, что именно.
Сохраняя спокойное выражение лица, я смотрю, как она ковыляет обратно в воду, ее загорелая кожа выделяется на фоне мутно–голубой поверхности.
— Теперь надо найти рыбу, — бормочет она про себя, решительно сдвинув брови и пожевав нижнюю губу.
Ее расширившиеся глаза — мое единственное предупреждение, прежде чем она отправит острый конец копья в воду, и боевой клич эхом прокатится по волнам.
— О, я тебя раскусила.
Ее плечи опускаются, когда она поднимает копье и обнаруживает, что на самом деле она не поймала рыбу.
Я не могу сдержать и доли улыбки, наслаждаясь тем, как темнеет ее взгляд, когда она смотрит на него и видит, насколько он жесток.
Она отворачивается, ее мышцы напрягаются в поисках новой жертвы.
Я хочу сделать ей еще хуже.
— Ты проткнешь собственную ногу, прежде чем поймаешь рыбу.
— Меня всю жизнь терзали сомнения, чувак. Я способна на большее, чем ты думаешь.
Я хмыкаю, медленно приближаясь к ней, опьяненный тем, как пульсируют ее мышцы. Она знает, кто настоящий хищник, и это не тот, кто сжимает оружие, чтобы спасти жизнь.
Я вжимаюсь в ее спину, и она напрягается еще больше. Прижавшись ртом к ее уху, я шепчу:
— Я прекрасно знаю, на что ты способна. Но тебе еще не удалось убежать от меня, bella ladra — прекрасная воровка. Ты не так хороша в бегстве, как тебе кажется.
Она поднимает голову, ее белокурые локоны касаются моего носа. От нее пахнет океаном, и я чертовски ненавижу это. Это мой любимый аромат, а она не заслуживает носить его.
― Ты не так хороша во многих вещах, как тебе кажется.
Подтекст громкий, и я рад позволить ей делать предположения. По правде говоря, Сойер может заставить меня кончить одним лишь взглядом.
И все же я честен. Она просто находка, когда дело касается сосания моего члена, но она не может лгать, чтобы спасти свою жизнь. Теперь, когда я могу заглянуть за облако похоти, я вижу все, о чем она молчит. Она думает, что хороша в своем деле, но на самом деле она добилась такого успеха только благодаря глупой удаче. И судя по ее обстоятельствам, это дерьмо иссякло.
— Я тебя зарежу. Уйди от меня, — выдохнула она, ее тон был окрашен болью.
— Нет.
Она шипит между зубами, только я продолжаю, прежде чем она попытается доказать свою точку зрения, о которой она действительно пожалеет.
— Есть кое-что прямо у твоих ног. Давай посмотрим, сможешь ли ты сделать хоть что-то хорошее, кроме разрушения жизней.
Сильный порыв ветра хлещет по ее волосам, отбрасывая спутанные локоны на лицо. Мой кулак сжимается, игнорируя желание собрать ее в руке и использовать, чтобы держать ее неподвижно, пока я трахаю ее рот.
То ли потому, что она принимает мой вызов, то ли просто пытаясь игнорировать меня, Сойер медленно поднимает копье, неподвижно следя за темной тенью, проплывающей вокруг ее ног. Часть меня удивлена ее легкости в океане. Под поверхностью может скрываться все, что угодно, но она не уклоняется, когда оно приближается.
Надеюсь, это медуза.
В один момент она замирает. В следующий момент она погружает кончик ножа в воду. А потом выпрямляется. Я чувствую, как победа накатывает на нее волнами.
Оглянувшись через плечо, она бросает на меня взгляд, смотрит на меня из-под густых ресниц, уголки ее губ подрагивают в ухмылке.